На следующее утро Чу Юй проснулась рано. Все уже были готовы. Отряд двинулся прямо к Хуацзину, и каждый разошёлся по своим домам.
После восшествия Чжао Юэ на престол он назначил Гу Чушэна заведующим Золотым департаментом и вернул ему старое родовое поместье. Простившись с Чу Юй, Гу Чушэн отправился туда один.
Вэй Юнь вместе с Чу Юй вернулся в дом Вэй. Едва они сошли с повозки, как увидели у ворот Лю Сюэян и Цзян Чунь, стоявших с прислугой. Оба на миг растерялись, но Лю Сюэян уже шагнула вперёд, обняла сына и, сдерживая слёзы, прошептала:
— Наконец-то ты вернулся… Ты не знаешь, как страшно было матери, пока ты был вдали.
Вэй Юнь смягчился, поднял руку и мягко похлопал её по спине:
— Мама, не тревожьтесь. Я дома.
Пока он успокаивал Лю Сюэян, Цзян Чунь подошла к Чу Юй, улыбнулась:
— Вернулась?
Чу Юй, глядя на её сияющее лицо, с лёгкой насмешкой ответила:
— Смотрю, ты вся расцвела, будто весна на щеках. Видно, живётся тебе неплохо?
Цзян Чунь смутилась, а потом тихо сказала:
— Так ты уже слышала?
Чу Юй на миг опешила, но быстро взяла себя в руки:
— Слышала.
— Не думала, что слухи так быстро разошлись, — Цзян Чунь вздохнула, но всё же добавила: — Он человек ветреный, говорит, что взбредёт в голову. Не принимай всерьёз. Я ведь намерена остаться в доме Вэй до конца дней.
Чу Юй кивнула серьёзно:
— Верно. Мужчинам на слово верить нельзя, их надо испытывать делом.
Цзян Чунь покачала головой:
— Я не предам второго господина.
— А-Чунь… — Чу Юй вздохнула, но не успела продолжить.
Лю Сюэян, оправившись от радости, уже распоряжалась:
— Ну-ка, принесите огненный таз, да воды с полынью подайте!
Слова Чу Юй застыли на губах, но Цзян Чунь взглянула на неё с пониманием, будто заранее знала, что та хотела сказать.
Следуя за Вэй Юнем, Чу Юй переступила через пылающий таз, позволила Лю Сюэян окропить себя полынной водой, смывая дорожную хворь и дурную энергию. Потом они отправились в родовую залу, возвестили предкам о возвращении, и лишь после этого каждый разошёлся по своим покоям.
Чан Юэ и Вань Юэ уже приготовили горячую воду. Когда Чу Юй вошла, они помогли ей раздеться и погрузиться в тёплую купель. Чан Юэ массировала ей руки, Вань Юэ тёрла спину, а Чан Юэ без умолку ворчала:
— Хотели на север — поехали, а нас-то зачем бросили? Разве можно так, госпожа, покидать своих служанок?
— Я ведь о вас и думала, — вздохнула Чу Юй. — Это я была упряма, не знала, что всё обернётся так опасно. Столько людей повела с собой, а всё же…
Она замолчала, в груди защемило. Потом она махнула рукой:
— Ладно, хватит об этом. Лучше расскажите, что в Хуацзине творится.
— Да что там может быть? — Чан Юэ закатила глаза. — Тихо и спокойно.
Чу Юй поняла, что та дуется, и повернулась к Вань Юэ:
— А ты скажи.
— После того как Чжао Юэ стал императором, — ответила Вань Юэ, — он умело успокоил все дома: кого надо — понизил, кого — возвысил. Действует рассудительно, потому и в столице порядок, народ живёт спокойно, и нас перемены почти не коснулись.
— Знаю, — кивнула Чу Юй. — А ещё что?
— Он выдвинул Гу Чушэна и Сун Шиланя, а Шэнь Ю назначил помощником в Дали-сы. Тот, возвращаясь, каждый раз заходит к шестой госпоже, но она его не принимает. Тогда он стоит у ворот, и все уже знают об этом. В Хуацзине только об этом и судачат.
Чу Юй удивилась. Такого от Шэнь Ю она не ожидала. Она нахмурилась. Если бы он ошибся случайно, передав ложные сведения, — одно дело, но ведь он сознательно приписал спасение Чжао Юэ, а не Яо Юну. Раз так — зачем теперь изображать раскаяние?
Пока она размышляла, Чан Юэ нетерпеливо подалась вперёд:
— Есть ещё одна новость!
— Какая?
— Помните Сун Шиланя, того самого, что стал наследником, хоть и рождён от наложницы?
— Помню, — кивнула Чу Юй.
— Так вот, он сватался к нашей второй госпоже! — возбуждённо выпалила Чан Юэ. — Малого хоу-е не было, он пришёл к старой госпоже, но та не решилась и позвала вторую госпожу. Она сама отказала. Мы все видели! А Сун-шицзы и не рассердился, только сказал, чтобы она ела побольше, мол, слишком уж худа.
Чу Юй медленно распахнула глаза. Вот уж действительно новость!
Позже, за ужином, она не удержалась и стала украдкой разглядывать Цзян Чунь. Та, заметив взгляд, поставила чашу, вздохнула:
— А-Юй, если хочешь что-то сказать — говори прямо.
— Кхм… Маленький седьмой.
Чу Юй повернулась к Вэй Юню, потянула его за рукав. Тот поднял глаза, в которых мелькнуло недоумение. Чу Юй лукаво улыбнулась:
— Хочу рассказать тебе одну забаву.
Вэй Юнь перевёл взгляд с неё на Цзян Чунь, потом снова на Чу Юй и кивнул.
— Этот Сун-шицзы пришёл сватать А-Чунь…
— Ой, перестань! — Цзян Чунь вскочила и зажала ей рот ладонью.
Чу Юй, хоть и сильнее, позволила ей это, глядя на Вэй Юня с видом «спаси меня».
Тот на миг опешил, потом повернулся к Лю Сюэян.
— Было такое, — кашлянув, подтвердила она. — Но А-Чунь не захотела, я и отказала.
— А ведь Сун-шицзы парень неплохой, — заметила Ван Лань, покачивая ребёнка на руках. — До сих пор подарки шлёт.
