Так, в полусне и тревоге, минуло ещё несколько дней. Чжао Юэ запер род Ван в столице и разослал по всей стране приказ о розыске Ван Хэ и Ван Чжи. На севере войска всё ещё стояли против Сю Ча, который вновь отправил через чиновников письмо с предложением мира.
Тем временем старшая принцесса поправилась, и к её дню рождения Чжао Юэ устроил небольшой дворцовый пир, пригласив Чу Юй и других приближённых.
Вэй Юнь, опасаясь отпускать Чу Юй одну, через своих людей передал принцессе просьбу и получил отдельное приглашение. В ту ночь они прибыли во дворец один за другим.
Пир был скромен. За главным столом сидели Чжао Юэ и принцесса, слева — Чу Юй с Вэй Юнем, а напротив — Гу Чушэн.
Он был в красном, худой, с усталым лицом. С того мгновения, как он сел, его взгляд неотрывно следил за Чу Юй. Она заметила это, растерялась, потом отвела глаза и сделала вид, что занята вином. Гу Чушэн лишь тихо улыбнулся.
Когда пир перешёл в вольное веселье, он поднял чашу, собираясь подойти, но Чу Юй в тот момент позвала принцесса. Он опустил руку и остался на месте.
Чжао Юэ спустился с возвышения и подошёл к нему:
— Господин Гу, вы сегодня не в духе?
— Государь шутит, — спокойно ответил Гу Чушэн. — Просто плохо спал.
— Ах вот как… — Чжао Юэ кивнул, окинул его взглядом и вздохнул: — Чушэн, мы ведь братья, зачем же такая холодность?
Гу Чушэн поднял глаза. Чжао Юэ, улыбаясь, кивнул в сторону Чу Юй:
— Всего лишь хочешь сказать пару слов госпоже Вэй, неужели это так трудно?
— Государь, — тихо произнёс Гу Чушэн, — это моё личное дело.
Чжао Юэ промолчал, хлопнул его по плечу и отошёл. К Гу Чушэну подходили знакомые чиновники, поднимали чаши, и он пил с каждым, не отказываясь.
Неизвестно, сколько прошло времени, когда вдруг раздался женский вскрик. Все обернулись. У ног Чу Юй стояла на коленях перепуганная служанка. На платье Чу Юй расплескалось вино.
— Не бойся, — мягко сказала она, — ничего страшного.
Она поднялась, извинилась перед принцессой и направилась в боковой зал переодеться. Гу Чушэн сжал чашу, глубоко вдохнул и всё‑таки пошёл следом.
Едва он поднялся, Чжао Юэ подошёл к Вэй Юню:
— Господин Гунсунь, — сказал он, поднимая кубок, — хочу расспросить вас о делах на границе.
Вэй Юнь на миг растерялся, не понимая, зачем государь вдруг заговорил с ним, но почтительно ответил:
— Всё, что знаю, доложу без утайки.
Тем временем Чу Юй, переодевшись, вышла из бокового зала и увидела, что служанок нигде нет. Она нахмурилась:
— Эй, кто‑нибудь!
Ответа не последовало. Тогда она незаметно выдвинула из рукава кинжал и настороженно огляделась. Из‑за бамбуков за галереей послышался хруст листвы.
— Кто там?! — резко спросила она.
Из тени вышел человек без попытки скрыться. Он стоял прямо среди бамбуков, руки скрестил на груди, широкие рукава красного одеяния спадали вниз, а золотая корона на голове мерцала в лунном свете.
Лицо его было спокойным, но в глазах таилась мрачная тень. Увидев его, Чу Юй словно вновь оказалась в прошлой жизни, перед тем Гу Чушэном, что, став первым министром, лишил её силы и шесть лет держал в Цяньяне.
Рука с кинжалом дрогнула, но она выпрямилась и холодно спросила:
— Господин Гу, что вы здесь делаете?
— Чего ты боишься? — усмехнулся он.
Чу Юй отвела взгляд:
— Не понимаю, о чём вы.
— Когда ты боишься, — тихо сказал он, выходя из тени, — ты сжимаешь кинжал в рукаве, правое плечо чуть опускается, и ты не смотришь в глаза тому, кто тебя пугает.
Он подошёл ближе, остановился перед ней и наклонился, глядя прямо в лицо:
— Госпожа Вэй, чего ты так боишься? Я причинил тебе зло? Я обидел тебя? Я лишь однажды отказал тебе, но разве потом не искупил всё? Я ждал тебя перед отъездом в Куньян, я рисковал жизнью, возвращаясь, я ради тебя пошёл на службу к дому Вэй, ради тебя один отправился в Фэнлин, ради тебя держался между Вэй Юнем и Чжао Юэ… — голос его сорвался, он ударил ладонью по стене рядом с ней. — Так чего же ты боишься?!
— Гу Чушэн, — тихо сказала Чу Юй, стараясь говорить ровно, — успокойся.
Ты пошёл к дому Вэй, потому что тебе нужна была помощь Вэй Юня, чтобы занять место в Золотом департаменте. В прошлой жизни ты сделал то же самое, только позже. Ты пришёл в Фэнлин, чтобы избежать их борьбы. Да, ты помогал мне, но между нами всё ясно, я говорила это не раз.
Она подняла глаза и твёрдо произнесла:
— Ты стоишь между Вэй Юнем и Чжао Юэ не из‑за меня, а потому что ты обязан одному и помог другому. Ты не выбираешь сторону, потому что знаешь — ни тот, ни другой не тронут тебя. Гу Чушэн, ты всё просчитал, так зачем же перекладываешь вину на меня?
Он тяжело дышал, голос его стал хриплым:
— Как ты можешь так думать?
От него пахло вином.
— Даже камень за столько лет растаял бы, — прошептал он. — Что я сделал не так? Скажи, что во мне не так? Я ждал тебя, я терпел, но как ты могла полюбить другого?!
Чу Юй оторопела. Гу Чушэн схватил её за подбородок:
— Этот Гунсунь Лань, кто он такой, чтобы отнимать тебя у меня?! Слушай внимательно, — он произнёс каждое слово с яростью, — ты моя. В прошлой жизни, в этой и в следующей ты жена Гу Чушэна. Ты не можешь уйти.
— Отпусти, — спокойно сказала она. — Здесь не место для скандала.
Он усмехнулся:
— Что, ударишь меня? Убьёшь?
В его глазах сверкнуло безумие. Прежде чем она успела отпрянуть, он резко притянул её к себе и поцеловал.
Чу Юй вырвалась, но его губы уже коснулись её.
Двадцать пять лет.
Слёзы скатились по лицу Гу Чушэна. Для него этот поцелуй был первым за двадцать пять лет. Но мгновение нежности оборвалось. Резкий порыв ветра, удар, и он, ошеломлённый, рухнул на землю.
Раздался яростный голос молодого человека, звучавший с северным акцентом, чуждым Хуацзину:
— Гу Чушэн, чтоб тебя гром побил!
