Ту шкатулку он раньше всегда ставил на видное место, чтобы напоминать себе о смерти отца и братьев — что только сила даёт право мстить, а не быть поверженным. Но после случившегося с замком девяти дворцов он спрятал её.
В эту ночь настроение Вэй Шао было изначально хорошим.
Западный поход завершился досрочно, и он приблизился ещё на шаг к своей великой цели — объять мир под своей властью.
Новость о приезде госпожи Су в Цзиньян, которая беспокоила его несколько дней, благодаря тактичности Сяо Цяо была легко улажена.
Та женщина, что покорила его сердце, стала ещё ближе, их тела и души слились в совершенной гармонии. Недавняя страстная близость оставила его тело и разум в состоянии глубокого удовлетворения.
Всё казалось идеальным, но вдруг она заговорила о той шкатулке — предмете, о котором он до сих пор не хотел с ней говорить.
Это немного омрачило его настроение, и в его взгляде мелькнул едва заметный отблеск недовольства.
Он почувствовал, что она, возможно, пытается воспользоваться моментом, чтобы затронуть тему, которую он предпочёл бы оставить в стороне.
Он уставился на неё, его глаза скрывали лёгкую, но ощутимую тревогу.
Как и предполагала, всё оказалось не так, как она думала раньше.
Причина вовсе не в Су Эхуан, а в том, что в шкатулке хранились воспоминания о самых болезненных моментах его юности. Именно поэтому он так болезненно реагировал на любое её прикосновение к ней.
Сяо Цяо заметила настороженность в его взгляде, медленно выдохнула и подняла руку. Её пальцы мягко скользнули по его бровям, словно рисуя на них нежные линии.
— Теперь мне спокойнее на душе, — прошептала она. — Честно говоря, я всегда думала, что в шкатулке хранятся вещи той женщины — госпожи Су. Вы запрещали мне прикасаться к ней, и когда я нечаянно это сделала, вы были так злы… Мне было очень больно.
— Теперь я понимаю — это было недоразумение. Если это вещи вашего отца, то я заслуживаю вашего гнева и повиновения.
Она медленно приблизилась к нему, прикоснулась губами к его в поцелуе, а лоб их встретился, словно тихий шёпот нежности прошёл между ними.
— Муж мой, — прошептала она мягко, — вы не знаете всего. На самом деле я очень завидую госпоже Су, которая была рядом с вами в те тяжёлые годы юности. Когда ваши отец и братья погибли из-за предательства моего деда, а вы сами были тяжело ранены, мне едва исполнилось три или четыре года — я была совсем маленьким ребёнком и не могла понять ту боль, что вы тогда испытывали.
— К счастью, судьба благоволила нам, и теперь вы — мой спутник в жизни. Если есть что-то, что хоть немного облегчило бы ваше бремя, я, Сяо Цяо, готова на всё ради этого.
Вэй Шао, чей невидимый доспех настороженности уже давно обнажался, под её нежным поцелуем медленно растворился дюйм за дюймом. Его сердце смягчилось, и он прижал её крепче, жадно забирая её поцелуи.
Дыхание участилось, тело вновь наполнилось огнём желания, и он вновь полностью овладел ею.
На следующий день Вэй Шао и Сяо Цяо проснулись поздно и целый день провели вместе в комнате, не расставаясь ни на шаг.
Вэй Шао слышал, что за последние полгода Сяо Цяо почти не выходила из ворот двора, целыми днями переписывая сутры — порой по несколько часов подряд. Уже несколько томов было закончено, и это его очень огорчало.
На следующий день он решил взять её с собой — и они отправились на лошадях в западные окрестности Цзиньяна, чтобы немного развеяться.
К вечеру они вернулись, и слуги сообщили, что в течение дня к дому приезжала вдовствующая супруга левого гуна Фенъи— супруга бывшего управителя, которая послала за Вэй Шао, пригласив его к дяде по службе для обсуждения важных дел.
Узнав, что хозяева в отъезде, посланники оставили сообщение — что у госпожи есть важное дело, и Вэй Шао должен обязательно посетить это место, как только сможет.
Вэй Шао не стал много говорить и повёл Сяо Цяо в поместье.
Сяо Цяо взглянула на него, спросив:
— Муж мой, пойдёте ли вы?
Вэй Шао замялся, и его взгляд встретился с её глазами.
Сяо Цяо тихо вздохнула, но на лице её играла улыбка. Она подняла руку, в которой был дикий цветок, сорванный на обочине западной дороги, и мягко коснулась им его носа.
— В чём проблема? Если у неё есть дело, то почему бы не пригласить её сюда? Это же гораздо проще, чем идти в управление ямэня.
Вэй Шао глаза чуть прищурил, улыбнулся и прижал её к себе.
— Всё же ты — самая близкая моему сердцу, Маньмань.
Он немедленно послал гонца в управление с просьбой пригласить госпожу Су Эхуан к нам.
— Тётушка, идти или нет? — спросил Су Синь, глядя на Су Эхуан, ожидая ответа.
Госпожа сначала нахмурилась, но вскоре вновь обрела прежнее выражение лица, задумалась на мгновение и ответила:
— Почему бы и нет?
На следующий день Вэй Шао, одетый чинно, встретил госпожу Су Эхуан в одной из просторных комнат переднего зала управления.
Су Эхуан, изменившаяся по сравнению с недавними днями, когда волосы были растрёпаны, а лицо — болезненным и усталым, сегодня была аккуратно причёсанной и изящно одетой.
Хотя на её бровях ещё лежала лёгкая тень печали, дух её, казалось, стал значительно крепче.
