Чуньнян, неся на руках уснувшую по дороге Фэйфэй, подошла к ним.
Госпожа Дин, увидев, что малышка заснула, с заботой в глазах не стала открывать покрывало на улице, чтобы не разбудить её, а позвала служанок, чтобы те помогли Чуньнян и остальным войти внутрь и устроиться.
После шума у ворот Цяо Пин протянул руку и нащупал воздух — Сяо Цяо поспешила ухватить его ладонь.
— Слышал, что и зять здесь? — с улыбкой спросил он. — Где он?
Сяо Цяо подняла глаза, взглянула на фигуру, стоящую неподалёку, и замялась. Но прежде чем она успела что-то сказать, Цяо Пин произнёс:
— Маньмань, веди меня к нему.
Она немного замялась, но в конце концов взяла отца за руку и медленно подошла к Вэй Шао.
— Это мой отец, — тихо сказала она, обращаясь к Вэй Шао.
Вэй Шао, глядя на худощавое, в чём-то похожее на неё самого лицо мужчины средних лет, колебался, но Цяо Пин уже сделал шаг вперёд и крепко пожал ему обе руки.
— Я давно ждал возможности познакомиться с моим зятем, — громко и с радостью сказал он. — Сегодня это свершилось, и я очень этому рад! Пойдём со мной внутрь — сегодня вечером я устрою пир, и мы с тобой, тесть и зять, будем пить, пока не опьянеем!
Вэй Шао изначально не собирался оставаться на ночь в городе — поэтому, войдя в ворота, он оставил Лэй Яня и остальных воинов снаружи. Но внезапно от тёплого приглашения Цяо Пина он на мгновение замер, рот чуть приоткрылся, и, неосознанно, взглянул на Сяо Цяо.
Увидев её улыбающийся взгляд, произнести «нет» оказалось невозможным.
— Маньмань, — спросил Цяо Пин, — твой зять не один? Где же его свита?
— Они все ещё ждут за городом, — ответила Сяо Цяо.
Цяо Пин нахмурился, недовольно произнёс:
— Долгий путь, усталость, вы наконец дома, а ты оставляешь людей снаружи? Как же так?
Вэй Шао поспешил ответить:
— Прошу прощения, тесть…
Эти слова сорвались с его губ совершенно непроизвольно, и только потом он осознал, что назвал стоящего перед ним мужчину «тестем».
Он остановился, ещё раз посмотрел на Сяо Цяо, словно ища подтверждения или совета.
Увидев, как она широко раскрыла глаза и смотрит на него, сердце Вэй Шао неожиданно ёкнуло. Он не стал больше думать, а просто продолжил:
— Да, это я оставил людей за городом. В Лояне меня ждут неотложные дела. Я планировал лишь довезти Маньмань с дочерью до дома и сразу же отправиться обратно ночью…
Цяо Пин сразу же ответил:
— Если бы действительно было какое-то чрезвычайное дело, я бы не удерживал тебя. Но раз уж ты уже у порога дома, разве можно не зайти? Лучше отдохнуть одну ночь, а завтра отправиться в путь — не поздно.
Вэй Шао снова посмотрел на Сяо Цяо.
Она тихо сказала:
— Если муж не спешит, пусть останется на ночь. Генерал Лэй и остальные тоже должны быть устали.
Наконец Вэй Шао кивнул:
— Хорошо, так и сделаем.
Цяо Пин обрадовался, поспешил повернуться и велел кому-то встретить свиту Вэй Шао и разместить их в постоялом дворе, а сам повёл Вэй Шао внутрь.
Вэй Шао поднял ногу и последовал за Цяо Пином. Подойдя к ступеням ворот, он мягко взял руку хозяина дома за локоть, тихо сказал:
— Будьте осторожны.
И вместе с ним поднялся по ступеням.
Лэй Янь и остальные, ожидавшие снаружи ворот, провели там немало времени. Когда из ворот вышли люди, они сначала подумали, что это вернулся господин хоу, но оказалось, что это посланцы из рода Цяо. Они с почтением поклонились и сообщили: Господин хоу решил провести ночь в доме Цяо, и приказал всем войскам войти в город и отдохнуть в постоялом дворе.
Лэй Янь с товарищами были измотаны долгим путешествием и жаждали сна, но приказ господина хоу был для них законом. Они даже были готовы к ночному маршу, но, услышав эту весть, радостно воскликнули и поспешили войти в город, чтобы наконец-то устроиться на ночлег.
В тот же вечер Цяо Пин устроил пир в честь Вэй Шао. Вэй Шао сначала пытался отказаться, но не смог отвергнуть горячее приглашение тестя. Постепенно он расслабился и, потягивая чарки за чарками, вошёл в праздничное настроение.
Сяо Цяо уложила спать уснувшую дочь, затем навестила уже трёхлетнего Ли`эра, и провела тёплый разговор с госпожой Дин и Да Цяо.
Когда наступил час Сюй (около 19–21 часов), она вернулась в свою покойную комнату, но Вэй Шао ещё не был дома.
Думая о том, что отец и муж уже больше часа сидят вместе, и учитывая, что у отца проблемы с глазами и ему вовсе не следует пить много, Сяо Цяо разволновалась и решила проверить, как там идут дела. Она направилась к той прохладной беседке, где они пировали, и, войдя, с удивлением обнаружила обоих мужчин в состоянии лёгкого опьянения.
Из уст отца донеслись слова:
— Моя Маньмань, я не хвалю её напрасно, она и красива, и умна, мало кто сравнится. Ей было всего десять с небольшим лет, но уже столько претендентов навалило, что почти протоптали порог нашего дома…
Вэй Шао с силой опустил чашу на стол и воскликнул:
— Кто посмеет сражаться за неё со мной?!
Сяо Цяо поспешила вмешаться, улыбнулась и сказала Цяо Пину:
— Отец, ты выпил, лучше отдыхай.
И, позвав слуг, помогла отвести его в покои.
Сегодня Цяо Пин наконец встретился с Вэй Шао. Увидев, что тот лично привёз дочь домой и даже обратился к нему как к «тестю», он понял — все прежние обиды между семьями, кажется, наконец рассеялись. Настроение у него было приподнятое, и с каждой выпитой рюмкой веселье становилось всё ярче. Услышав зов дочери, он рассмеялся во всё горло и больше не сопротивлялся — его помогли поднять и проводить.
Вэй Шао тоже был довольно пьян. Услышав приближение Сяо Цяо, он попытался встать, но слегка покачнулся. Сяо Цяо быстро подхватила его, почувствовав, насколько он тяжёлый, и, боясь, что он может упасть на неё, позвала служанку помочь.
Наконец, они добрались до комнаты, аккуратно донесли его до кровати. Как только отпустили, Вэй Шао с тихим звуком рухнул на подушки.
