В Линби Сяо Цяо пробыла уже два дня. Про нежность между сёстрами и говорить не приходилось — они словно вернулись в детство. Би Чжи, муж Да Цяо, относился к младшей свояченице с величайшим уважением: сам ходил в лес за свежим мясом, чтобы побаловать её, а вчера вечером даже сам переселился в другую комнату — чтобы дать сестрам возможность провести ночь вдвоём.
Ещё один день пролетел незаметно. Наступил вечер.
Прошлой ночью Сяо Цяо даже не делала вид, будто стесняется — прижалась к сестре, как в старые времена, когда жила в девичьих покоях. Обняв Да Цяо, она шаля и ласкаясь, рассказывала обо всём на свете. Они хохотали, шептались до полуночи, забыв обо всех тревогах. Сердце у Сяо Цяо было совершенно спокойно, словно весь внешний мир исчез.
Но сегодня… она подумала, что нельзя и впрямь совсем забыть про приличия. Сколько бы ни была дорога сестра, всё же не годится ночи напролёт отнимать её у мужа. Когда стемнело, они ещё немного поболтали, и Сяо Цяо поднялась:
— Я что-то так устала… Пожалуй, пойду в свою комнату.
Но Да Цяо и слышать не захотела. Она крепко сжала руку сестры и мягко сказала:
— Ничего страшного. Я уже поговорила с твоим зятем. Сегодня ты снова спишь со мной.
Сяо Цяо рассмеялась:
— Ай, так нельзя! Если я и этой ночью снова приду к тебе спать, зять, хоть вслух и не скажет, но про себя наверняка подумает: «Вот уж сестричка — совсем без меры. В гости приезжает, да ещё и жену у меня на ночь забирает. В другой раз звать такую не стану!»
Да Цяо смутилась от её шутки, щеки порозовели. Торопливо возразила:
— Глупенькая! Да он и впрямь так не думает! У него в последнее время забот прибавилось, сам всё твердит, что не может больше быть со мной каждую минуту, как раньше… а ты приехала — он сам рад, что мне есть с кем поговорить, с кем побыть. Останься подольше, хоть ещё на несколько дней!
Сяо Цяо взяла её руку в свои ладони, мягко сжала и улыбнулась:
— Я же пошутила, сестра. Знаю, зять человек добрый и широкой души. Но ведь я — младшая сестра, а ты уже замужняя женщина. Что же это выходит — я каждый вечер лезу к тебе под одеяло, как девчонка? Ещё день-два — и пора мне собираться в дорогу.
Хотя пролетело всего два-три дня, Да Цяо уже чувствовала — не хочется отпускать сестру. Всё было как в детстве: смеются, дразнятся, говорят без умолку, будто не прошло и года с тех пор, как младшая вышла замуж.
Но разум говорил: она — жена, ей и вправду не годится задерживаться в чужом доме. Да Цяо сжала её ладонь и, не говоря больше ни слова, просто посмотрела на сестру с теплом и пониманием.
И в этот момент — за дверью послышались шаги.
Это был Би Чжи.
Он вошёл в комнату — и то, каким он был теперь, разительно отличалось от того, каким помнила его Сяо Цяо прежде. Взгляд глубокий, походка твёрдая, движения спокойные и уверенные. Не было в нём ни показной важности, ни гордости — но ощущалось то, что люди называют «величием, не требующим слов».
Сяо Цяо улыбнулась, приветливо ему кивнула:
— Зять.
Би Чжи тоже улыбнулся и, поклонившись, почтительно назвал её:
— Госпожа.
Он всегда так её называл — госпожа.
Сяо Цяо не раз просила не быть столь формальным. Но он никогда не изменил обращения. Она смирилась.
Да Цяо, увидев мужа, шагнула к нему и, с лёгкой грустью, сказала:
— Я только что пыталась уговорить сестрёнку остаться ещё на несколько дней… Но она всё равно уходит.
В её голосе звучало сожаление и тепло.
Би Чжи обнял жену за плечи, склонился, прошептал ей несколько слов на ухо — тихо, успокаивающе. Затем посмотрел на Сяо Цяо. В его взгляде промелькнуло что-то странное — будто он хотел что-то сказать, но колебался. Он не выглядел встревоженным, но в нём чувствовалась сосредоточенность. Внутреннее напряжение.
Сяо Цяо сразу уловила перемену в его настроении.
— Зять, — мягко спросила она, — вы хотели что-то сказать?
Да Цяо тоже повернулась к нему с тревогой.
Би Чжи немного помолчал, потом, почти не поднимая голоса, произнёс:
— Я пришёл… чтобы сказать: надо выезжать отсюда как можно скорее.
Да Цяо опешила. Её пальцы сжали его руку крепче, и она вскинула лицо:
— Что случилось?
Би Чжи вновь успокаивающе погладил жену по руке и помог ей сесть. Только после этого заговорил:
— Ничего страшного, не пугайтесь. Но и скрывать не стану.
— Только что я получил донесение: разведка сообщает — Сюэй Тай, не добившись успеха под Сяо, теперь двинулся в нашу сторону. По всему видно: собирается напоследок ударить и по нам.
Он взглянул на Сяо Цяо, потом перевёл взгляд на жену:
— У меня уже всё готово. Если дойдёт до боя — мы встретим его во всеоружии. Но… я подумал о другом.
— Госпожа — не просто гость. Вы — супруга хоу Вэя. Если начнётся сражение, а вдруг — что-то пойдёт не так? Хоть один случайный выстрел… и как мне тогда глядеть в глаза Вэй Шао?
— Так что я решил: прежде чем Сюэй Тай доберётся сюда — лучше будет проводить вас отсюда. Так надёжнее.
Да Цяо уже не раз видела, как муж отдаёт приказы, сражается, сдерживает натиск. За прошедший год она привыкла к этим тревожным дням, к дыму, к звону оружия. И больше всего — она привыкла полагаться на него. Если он говорит — значит, так будет лучше.
В душе ей было горько. Глаза её остановились на Сяо Цяо, полные сожаления — но возражать она не стала.
Она знала: муж прав.
Сяо Цяо, конечно, понимала: решение Би Чжи продиктовано не чем иным, как заботой о ней. Потому и не колебалась ни на мгновение:
— Я всё понимаю, зять. И полностью полагаюсь на вас. Я и сама собиралась через день-другой отправляться в путь.
Би Чжи внимательно посмотрел на неё, в его взгляде была благодарность за её понимание:
— Благодарю, госпожа. Завтра с рассветом я лично проведу вас — выедем боковой тропой, в обход, без шума.
Сяо Цяо поблагодарила — и на мгновение замялась, прежде чем заговорить снова:
— Кстати, раз уж речь зашла… Есть одна вещь, которую я давно хотела сказать, но всё не представлялось случая.
— В тот раз, когда Сюэй Тай шёл на Янчжоу, у Цюйе, у городских стен, вы спасли моего младшего брата. Я до сих пор вам благодарна.
— Тогда, без вашего согласия, я, быть может, и не должна была рассказывать… Но я всё же сказала отцу. Просто не могла удержаться — ведь он всегда вспоминал тот день. И жалел, что не знает имени спасителя.
— Он был потрясён, когда узнал. Попросил передать вам слова благодарности. Сказал: та давняя история с семьёй Цяо — отныне исчерпана. С этого дня вы — вольный человек.
— А если судьба даст, он надеется однажды встретиться с вами — чтобы сказать «спасибо» лично.
Би Чжи и Да Цяо обменялись взглядом — и в обоих заискрился тихий огонёк радости.
Хотя они уже давно были супругами, их связь изначально была заключена тайно, без благословения старших. Да Цяо особенно страдала от того, что не могла вернуться в родной дом, и в душе всегда оставалась лёгкая грусть.
Но теперь, хотя официального признания со стороны Цяо Юэ ещё не было, слова Цяо Пина, близкого родственника и уважаемого старейшины, означали многое — по сути, это было согласие.
Би Чжи с поклоном ответил:
— Благодарю, уважаемая госпожа! Нет слов, чтобы отблагодарить вас.
— Но я хочу напомнить: я всё так же помню своё обещание вам. Если когда-нибудь понадобится помощь — дайте знать. То, что было сказано тогда, я не смогу забыть.
