Мэн Тин молча смотрела на него. В свете луны лицо Цзян Жэня казалось напряжённым и даже почти угрожающим, словно малейшее несогласие с её стороны и он немедленно её задушит.
Ведь с Сюй Цзя у неё и близко не было отношений. Как можно «расстаться» с тем, с кем никогда не было «вместе»?
Он, похоже, принял её колебание за неготовность отпустить. Лицо его мгновенно посерело.
Мэн Тин едва не расхохоталась от абсурдности происходящего, но, подражая его серьёзности, кивнула:
— Ладно.
Такое быстрое согласие выбило его из колеи. Он сузил глаза с недоверием и спросил:
— Вот так просто? Ты точно не издеваешься?
Её прозрачные, чистые глаза сердито сверкнули. Ну и тип! Когда не соглашаешься — зол, когда соглашаешься — подозревает.
Объяснять тот случай на снегу она не собиралась, поэтому просто спокойно произнесла:
— Я не шучу.
Цзян Жэнь молча протянул ей телефон:
— Тогда сейчас же.
Мэн Тин: «…»
Он фыркнул:
— Что, жаль стало?
Он вёл себя как деспот с подневольной служанкой, принуждая ту к поклону. Его чёрные глаза ледяным блеском сверлили лицо, а голос стал угрожающе спокойным:
— Только попробуй передумать.
Передумать… что именно? Она и сама толком не понимала, как оказалась в этой нелепой ситуации. Ни встреч, ни слов любви. А теперь вдруг «расставание»?
Ночь в деревне дышала тишиной. Где-то стрекотали насекомые. Мэн Тин тихо проговорила:
— Можно я скажу ему завтра?
— А ты как думаешь?
— Уже поздно… он, наверное, спит.
Однако Цзян Жэнь будто знал, как обойти любое «нет». Он откуда-то выудил номер домашнего телефона Сюй Цзя. Прежде чем она успела среагировать, он уже набрал его и протянул трубку.
Опасаясь, что она попытается отступить, он схватил её за тонкую, почти прозрачную руку и заставил нажать на экран.
Жилы на его руке вздулись от напряжения. Видно было, как он долго сдерживал себя.
Свет экрана мягко осветил лицо Мэн Тин, от ресниц легла изящная тень. Ей хотелось заплакать, но слёз не было. Она смотрела на кнопку вызова, и в ту секунду, когда он вместе с ней нажал её, поняла, что этому человеку чуждо слово «уступить».
Связь в деревне в ту пору была капризной.
Первый звонок не прошёл.
Глаза Мэн Тин вспыхнули надеждой. Она посмотрела на Цзян Жэня и произнесла:
— Слышал? Не дозвониться. Лучше уж завтра днём.
Он в ответ только усмехнулся, снова обхватил её руку и с хладнокровием палача нажал на вызов вторично:
— Если не ответит, будем стоять до утра.
Он был ужасающе упрям.
И всё же, возможно, судьба иногда не принимает сторону таких, как она, потому что во второй раз вызов прошёл.
Цзян Жэнь уставился на неё тяжёлым, прожигающим взглядом. Малейшее колебание — и он разнесёт её в клочья. Лунный свет подчеркивал резкие черты его лица, делая его похожим на каменную маску.
Мэн Тин вдруг поняла, каково это, когда тебя заставляют «расстаться».
На том конце трубки ответил Сюй Цзя:
— Алло? — он только что собирался заварить чай и в одной руке держал пакетик, а другой дотянулся до телефона.
— Это Мэн Тин, — собрав всё мужество, произнесла она под пронизывающим взглядом Цзян Жэня.
Сюй Цзя сперва удивился, но тут же обрадовался:
— Это я, Сюй Цзя. Мы так давно не виделись. Сегодня расспрашивал дядю Шу и он сказал, что ты в городе Ф. Всё хорошо?
— Да, спасибо, всё нормально, — ответила она, глядя в пустоту.
И в этот момент на её плечи легли чьи-то руки.
Цзян Жэнь не выдержал. Какая ещё, к чёрту, нежность?!
Он сжал губы, его глаза стали ледяными. Не произнеся ни слова, он одним лишь взглядом дал понять: «Давай, говори».
Мэн Тин нахмурилась. У него пальцы были будто из камня, и ей стало больно. Однако боль — это не самое унизительное. Хуже то, что она даже не понимает, от чего должна отказываться.
Голос её стал ровным и почти безжизненным:
— Сюй Цзя, мы не подходим друг другу. Давай расстанемся.
Руки на её плечах на мгновение замерли.
Не дожидаясь ответа, она нажала на «отбой». Наверное, теперь он считает, что она чокнулась, и ей самой стало не по себе от этой мысли.
Цзян Жэнь смотрел сверху вниз. Его взгляд был пустым, как безлунное небо.
— Всё, — сказала она. — Отпусти меня.
Он поднял руку и мягко провёл пальцем по уголку её глаза:
— Даже не заплакала?
Он был безумен. Несомненно.
Ну и пусть. После всего этого терять уже нечего.
Мэн Тин с холодной усмешкой произнесла:
— Потому что я не была в него влюблена.
Его рука застыла. Даже дыхание прервалось.
