Солнце клонилось к горизонту, небо плавно переходило от алого к янтарному.
Она собиралась предложить перенести занятие на сегодня.
На удивление, училище выглядело совсем не так, как она представляла.
Вход утопал в зелени, по обе стороны вились аллеи плакучих ив, а чуть дальше стояли стройные тополя с густыми, сочными кронами.
Ходили слухи, что вечерние занятия здесь — лишь формальность. Ученики собираются ради общения, а не учёбы.
Во дворе было многолюдно. Кто-то гонял мяч, кто-то смеялся и болтал, а где-то в стороне, не особо скрываясь, обнимались пары.
В это время дня Мэн Тин никогда тут не бывала. Обычно она приходила, когда все уже расходились по домам и потому местные почти не знали её в лицо.
Она написала Цзян Жэню короткое сообщение и отошла в тень под молодое дерево.
Сначала внимание привлекла форма: стандартная, строгая, безликая, школьная униформа седьмой школы.
Потом взгляды начали цепляться за лицо.
Семнадцать лет. Светлая кожа. Чистый лоб. Чёткие черты и ясные глаза.
На фоне закатного неба она казалась чем-то нереальным. Никаких кричащих цветов, макияжа, серёжек в бровях. Ни намёка на демонстративность. И всё же взгляд оторвать было невозможно.
— Вот это да… Красавица. И явно отличница.
А Цзян Жэнь, между тем, даже не взглянул на телефон.
Он сидел над задачником, решая то, что ему задала Мэн Тин. Его внимание было только на цифрах и формулах.
Хэ Цзюньминь рядом мельком глянул на экран и тут же захохотал так, что соскользнул с кресла:
— О-о-о! Ты сам видел, как она у тебя подписана?.. Хаха, ну ты даёшь!
Цзян Жэнь опустил глаза.
На экране мигал входящий: сообщение от «Детка».
Он прищурился.
Сначала Цзян Жэнь даже подумал, что ошибся, но нет. Это он сам так когда-то записал её в контактах. Никто, кроме него, не знал.
Губы дрогнули. Появилась едва заметная улыбка.
Он не стал оправдываться, а только хлопнул приятеля по затылку:
— А тебе-то что? Мне нравится — и всё.
Он разблокировал экран, бегло прочитал сообщение и, не колеблясь, вскочил.
Цзян Жэнь выскочил из класса почти бегом. В лицо ударил свежий майский ветер. До начала занятия оставалось минут пятнадцать.
И вдруг мир стал легче, быстрее, ярче. Он спешил, потому что она ждёт.
Закат окрасил небо в красный, разлив по горизонту пылающую дымку.
Цзян Жэнь пересёк спортплощадку, свернул в тенистую аллею и тут же увидел её.
У входа в музыкальный класс стояла Мэн Тин.
С третьего этажа свисали длинные плети хлорофитума, позади колыхались стройные белые тополя.
Перед ней что-то горячо говорил парень. Она молчала, сжала губы и отрицательно качнула головой. Тот, будто не слыша, продолжал настаивать.
Закатное сияние ложилось на её кожу, словно свет проходил сквозь неё.
В этом розовом свете она казалась нереальной, как ожившая картинка из старой открытки.
Красота, от которой перехватывало дыхание.
Цзян Жэня мгновенно накрыло раздражение. Хотелось рявкнуть и растолкать всех.
Однако мысль вспыхнула неожиданно: «Этот парень — это же я. Тот, каким был совсем недавно. Такой же дерзкий, упрямый, влюблённый до слепоты. Разница лишь в том, кто пришёл раньше».
Цзян Жэнь не стал долго раздумывать. Он подошёл быстро, решительно, и, не колеблясь, вцепился в ворот собеседника:
— Повтори, — бросил холодно. — Чего ты ей тут наплёл?
Парень вздрогнул и хотел огрызнуться, но, распознав, кто перед ним, моментально сник:
— Ц-цзян… Брат Жэнь…
Имя Цзян Жэня знали все. В училище можно не помнить расписание, но его знали в лицо.
Мэн Тин выдохнула. Только этого не хватало.
«Снова сцена?» — промелькнуло в голове.
Он вспыхивал, как спичка, малейшая искра — и он уже в огне.
Лёгкий ветер тронул её чёлку, будто сам не знал, как реагировать.
Парень в тёмной рубашке заслонил её, нависая, как тень.
Она стояла за его спиной и вдруг решилась. Медленно, очень мягко, она коснулась края его рубашки.
«Ну хватит…».
На груди — вышитая буква «J». Одинокий, белый стежок.
Прикосновение было мягким, словно пушинка, но для Цзян Жэня это было, как вспышка.
Сердце дернулось, будто в него стреляли изнутри. Он чувствовал, как её тонкие пальцы чуть дрожат, как ткань едва натянулась.
Вокруг никто особенно не обращал внимания. Уроки вот-вот начнутся.
Однако после его резкого появления головы начали оборачиваться. Всё это напоминало кадр из школьной дорамы: опасный парень и тихая героиня, стоящая за ним.
Сейчас он действительно выглядел так, как его часто описывали: мрачный, вспыльчивый, с дурной славой.
Мэн Тин подумала, что он не понял намёка и потянула чуть сильнее.
Ткань почти не шелохнулась, но для него это ощущалось, как перо по нервам.
Внутри что-то дрожало.
«Она… флиртует?» — мысль ударила внезапно, как молния.
Парень, зажатый Цзяном, ничего не видел. Его охватило паническое сожаление:
— Брат Цзян, я не специально! Я просто спросил дорогу, честно! Скоро звонок… отпусти?
И тут он увидел, как тот самый Цзян Жэнь, тот, кого боялись даже преподаватели, кто не знал, что такое «сдержаться»…
…вдруг усмехнулся.
Улыбка вышла неровной, почти нелепой, но она была.
И он отпустил.
