Мэн Тин начинала всерьёз его опасаться.
— Только не вздумай вытворять что попало, — сказала она с тревогой.
Те, кто раньше выступали в их университете, были признанными авторитетами, личности, чьи речи давно стали классикой и до сих пор доступны в сети. Ей стало страшно при мысли, как Цзян Жэнь выйдет перед аудиторией и выкинет нечто такое, что заставит краснеть весь зал.
Он с ленивым интересом переспросил:
— А что именно ты называешь “вытворять что попало”?
— Ты вообще умеешь выступать? — уточнила она, подозрительно сузив глаза.
— Нет, — честно признался он, а потом, заметив, как она нахмурилась, с усмешкой добавил: — Никогда раньше не пробовал.
По дороге на занятия Мэн Тин пыталась прокрутить в голове возможные сценарии его речи, мысленно составляя план, как бы ему помочь подготовиться.
Вскоре к ней подошла Сунь Хуаньхуань:
— Говори прямо, это и правда твой парень, тот самый господин Цзян?
— Он самый, — кивнула Мэн Тин.
— Так это он и был в прошлом году?
— Угу.
Глаза Сунь Хуаньхуань засветились:
— Невероятно! Он почти наш ровесник, а уже такой влиятельный! Это же просто космос.
Мэн Тин едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Ещё недавно эта самая Хуаньхуань мечтала, чтобы они с Цзян Жэнем поскорее расстались.
Ми Лэй, скрестив руки на груди, важно вставила:
— А я говорила: никогда не недооценивайте бедных парней.
После того как девушки прочитали биографию Цзян Жэня, он мгновенно вознёсся в глазах Сунь Хуаньхуань до статуса кумира. А уж если кумир встречается с богиней, тут и говорить не о чем — всё становится на свои места.
После пар, проходя мимо корпуса гуманитарных наук, они столкнулись с Чжу Цзин. Та посмотрела на Мэн Тин, в её взгляде промелькнул целый вихрь эмоций, но она ничего не сказала и, не оборачиваясь, ушла вместе с соседками.
Их с Мэн Тин всегда сравнивали. Чжу Цзин утверждала, что ей чуждо тщеславие, но теперь даже ей стало в это сложно верить.
А Мэн Тин осталась прежней: искренней, спокойной, как будто всё происходящее вовсе не касалось её. Именно эта её простота и вызывала у Чжу Цзин почти невольное уважение.
К вечеру за Мэн Тин приехал Цзян Жэнь, пригласив её на ужин. Он выглядел куда спокойнее, чем утром, и приехал не с пустыми руками. Подавая подарочные пакеты Сунь Хуаньхуань и Ми Лэй, он сдержанно произнёс:
— Спасибо, что были рядом с ней.
Сунь Хуаньхуань, глядя на роскошный свёрток в руках, почувствовала, как её прежние презенты (булочки и чай с молоком) вдруг стали казаться чуть ли не насмешкой.
Парень её соседки неприлично богат.
Цзян Жэнь понимал, что напугал Мэн Тин. В те давние дни между ними всё развивалось медленно, без спешки, без давления. Та неспешная близость дарила ей покой и ощущение безопасности. Она держалась спокойно, без лишних эмоций, тогда как он, влюблённый по уши, не мог отвести от неё глаз. Она жила легко и свободно, и именно в этом была её сила.
Он понимал, всему своё время и потому не стал настаивать на переезде. Цзян Жэнь просто мягко поцеловал её в щёку и предложил:
— Через пару дней мне нужно съездить домой, в семью. Пока поживи здесь со мной, ладно?
Она недолго подумала и согласилась.
Квартира давно была обустроена под неё, просторная, с теплом в каждой детали. В тот вечер они отказались от ужастиков. После душа Мэн Тин вышла в домашней одежде, устроилась рядом с ним и с серьёзным видом развернула блокнот.
