— Они оказались вместе, потому что он чересчур увлёкся своей иллюзией, а она утонула в собственном сочувствии.
— Какой бред! — возмутилась она, тут же ущипнув его в бок. — Почему ты всегда всё превращаешь в нечто… холодное и обесценивающее?
Он рассмеялся и, наклонившись, легко поцеловал её сжатый кулачок:
— Если тебе это кажется красивым — пусть так и будет.
При этом он подумал: «Господи, какая ещё «богиня» в здравом уме влюбляется в слепого? Бред какой-то».
На его вкус, актриса на экране и в подмётки не годилась Мэн Тин. А она сидела, растроганная до слёз. Его сухой, почти колючий разбор разом испортил впечатление от фильма, и теперь она с трудом сдерживала желание укусить его.
Он просто не понимал, что значит быть по-настоящему любимым. А она… она не собиралась спорить с человеком, которому когда-то не хватило любви даже на самое малое.
На обратном пути их поджидал неожиданный встречный.
Мэн Тин подняла брови, удивлённо узнав фигуру:
— Старший учащийся Хо?
Хо Ифэн коротко кивнул. Его взгляд невольно упал на их сцепленные пальцы. С губ молодого человека почти непроизвольно сорвалось:
— Так вы всё ещё вместе…
В этих словах не было злости, только удивление. В своё время, когда Цзян Жэнь бросил университет, о нём ходили нехорошие слухи. Кто мог представить тогда, что Мэн Тин его дождётся?
Во взгляде Цзяна на миг блеснул лёд. Он чуть склонил голову и усмехнулся:
— День ещё не закончился, а ты уже начал нести чушь?
Хо Ифэн побледнел, поняв, что перегнул, и сжал губы:
— Извини.
Он прибыл в город Б вместе с научным куратором. Имя Цзян Жэня звучало всё чаще, и он знал, что связываться с этим человеком — себе дороже. Однако чувства к Мэн Тин всё ещё тлели в нём.
Особенно обидно было другое: их родители уже были знакомы и, казалось, прочили ему шанс. Стабильность, благополучие, уважение — всё было при нём, а этот тип, несмотря на своё прошлое, всё ещё стоял рядом. Это бесило и разрушало надежды.
— Старший, ты не сердись на Цзяна, он просто… — начала было Мэн Тин.
Цзян Жэнь мягко развернул её лицо к себе, и, не отрывая взгляда от Хо Ифэна, медленно произнёс:
— Ты ещё здесь? Хочешь посмотреть, как целуются по-настоящему?
Щёки Хо Ифэна вспыхнули, но он сдержался и, опустив глаза, быстро ушёл.
Мэн Тин попыталась освободить руку:
— Цзян Жэнь, ты сегодня… совсем невыносим. — Пальцы его оставались сомкнутыми, и она раздражённо нахмурилась.
Он сразу отпустил.
— Я и не сказал ничего ужасного. Почему ты его защищаешь?
— Я защищаю тебя, — вспыхнула она. — А с чужими надо быть вежливым!
Он усмехнулся, как будто только сейчас понял:
— Ясно.
Хотя на самом деле всё было далеко не просто.
Хо Ифэн оставался занозой в его прошлом. В тот день, когда он, стиснув зубы, решил уйти от неё, увидел, как она беззаботно улыбнулась именно этому парню.
Если бы всё происходило в древние времена, Хо Ифэн стал бы чиновником с титулом, а он — торговцем с базара. Несравнимые пути. Даже дед Цзяна был кем-то, а сам он — никто. И внешне, чего уж тут скрывать, по мнению большинства, Хо Ифэн был привлекательнее.
После всего случившегося в Мэн Тин накопилась усталость. Дома она держалась сдержанно, почти отстранённо.
Он поставил ей на колени грелку, устроился рядом, обнял, и начал осыпать её поцелуями от лба до ключиц. Она отстранялась, а он смеялся и прижимался снова, словно ребёнок, которого тянет к теплу.
Она в раздражении ущипнула его за щёку.
Он перехватил её пальцы и прижал к своей груди:
— Оставь мне хоть крошку достоинства.
Она широко распахнула глаза, в них блеснули капли влаги и замешательство. Он усмехнулся:
— Ладно, договорились. Всё моё достоинство — твоё.
Он опустил её ладонь себе на щеку.
И в этот момент в её груди что-то глухо стукнуло. Ерунда какая-то… Кто вообще просил у него это пресловутое достоинство?..
