— Я постараюсь с ним поговорить, — произнесла она. — А вы, дядя Гао, пожалуйста, ещё раз свяжитесь с клиникой. Простите за беспокойство.
Мэн Тин, не колеблясь ни секунды, завершила звонок и тут же решила пропустить занятия. Попросив Сунь Хуаньхуань передать преподавателю, что её не будет, она поспешила обратно в апартаменты.
Цзян Жэнь к тому времени уже ушёл, как всегда, рано и по-деловому. Он и впрямь был прирождённым трудоголиком. При всей своей занятости он неизменно дожидался, пока она выйдет из дома, и только потом начинал свой рабочий день.
Мэн Тин знала, где находится его офис, поэтому направилась туда без лишних раздумий.
На ресепшене её встретили приветливо. Почти все в компании уже знали, что у молодого директора есть возлюбленная, которую он, по слухам, боготворит. И когда в холле появилась изящная и очаровательная Мэн Тин, у администратора на лице тут же появилась радостная улыбка. Сомнений не осталось: это она.
— Господин Цзян сейчас проводит совещание у себя в кабинете, на верхнем этаже. Вы можете подняться и подождать его там.
— Спасибо.
Едва двери лифта сомкнулись за ней, как девушка с ресепшена не удержалась и тут же написала в корпоративный чат:
«Видела девушку нашего директора!»
Ответы посыпались мгновенно:
«Где? Как выглядит?»
«Безумно красивая! Даже лучше актрис! Пойду принесу ей чай!»
Зависть была откровенной.
Любопытство захлестнуло всех. Каждый мечтал хотя бы мельком увидеть ту самую девушку, которая смогла растопить сердце самого сдержанного и строгого из всех, кого они знали.
Мэн Тин приняла чашку горячего чая с лёгкой улыбкой и поблагодарила.
В кабинете царила полная звукоизоляция. Снаружи не доносилось ни звука. Пока она ждала, взгляд её упал на небольшой кактус, стоящий на краю стола. Она рассеянно уставилась на него, будто пыталась разгадать какую-то непонятную загадку. Одна мысль крутилась у неё в голове: почему он отказался от лечения?
Она помнила, как в прошлом году впервые увидела его взгляд. Сдержанный, но полный боли, когда он, не желая жалости, отворачивался от её однокурсников. Тогда он казался потерянным, как будто что-то в нём оборвалось.
Она была достаточно умна, чтобы быстро сложить логические цепочки. И как только Мэн Тин услышала от Гао И, что решение об отказе он принял накануне вечером, всё встало на свои места. Всё началось именно вчера.
С того самого момента, как он увидел, как она, встав на цыпочки, пыталась дотянуться до окоченевшей от холода, почти мёртвой птицы, что-то в его взгляде тогда изменилось и потускнело.
А потом он спросил: «Ты всегда такая… добрая?».
Он добивался поцелуя, причём не робкого, из благодарности, а страстного, нетерпеливого, такого, чтобы с первого прикосновения было ясно: она не может насытиться.
Спустя некоторое время он словно спохватился и вновь стал нежным, заботливым, сварил ей ужин, отвёл в кино.
Сострадание и желание. Вот что тревожило его, и тревожило глубоко.
Он чувствовал, что в её чувствах слишком много жалости и слишком мало огня. Ему было важно, чтобы она хотела его так же, как он её.
Когда Мэн Тин всё стало ясно, её захлестнула злость. Ей хотелось схватить этот кактус и метнуть ему в грудь, но одновременно с тем стало так горько и жалко его.
Кем он себя видит? Бедной птицей, не успевшей улететь перед зимой?
Никто ведь не знал, что она серьёзно занималась психологией в университете.
