Сыма Цзяо нахмурился, глядя на неё. Он протянул руку, коснулся её межбровья и, будто желая разгладить хмурые складки, начал аккуратно массировать.
— Отчего такой вид? Кто посмел довести тебя до слёз?
Ляо Тинъянь почувствовала, как от нажатия между бровей стало больно, но сил раздражаться у неё уже не было. Она с трудом изобразила улыбку и ответила:
— Никто.
Сыма Цзяо продолжал внимательно на неё смотреть. Он прищурился, задумался и внезапно произнёс:
— Кажется, ты стала не в себе с самого утреннего собрания. Да… всё началось, когда зашла речь о наводнении на реке Ми.
Ляо Тинъянь мысленно ахнула: «Ты же весь совет просидел, уставившись в никуда, как вообще заметил такие детали?!».
Она молча сидела с опущенной головой в постели и теребила пальцы.
Сыма Цзяо, не дождавшись ответа, понял, что дело действительно в этом, но никак не мог взять в толк.
— Это всего лишь наводнение. До Лоцзина вода не дойдёт, и до Хэся далеко. Почему ты так переживаешь?
Она ведь не могла сказать: «Я читала оригинальный роман, именно с этого “пустякового” наводнения и началось падение страны».
Пришлось отделаться неубедительными отговорками.
Беспокойство не отпускало. Всю ночь она ворочалась, не в силах сомкнуть глаз. Мысли вновь и вновь возвращались к одному и тому же. Время шло, а сна всё не было. Уже давно миновала та пора, когда она обычно засыпала. Сыма Цзяо не издавал ни звука рядом, что было редкостью. В эту ночь его не мучили кошмары,и Ляо Тинъянь не смела тревожить этот покой. Она лежала неподвижно, затаив дыхание.
Вдруг в темноте к ней потянулась рука и мягко прикрыла её открытые глаза. Тут же послышался спокойный, но совершенно бодрый голос Сыма Цзяо:
— Неужели ты и впрямь так тревожишься, что даже уснуть не можешь?
Сыма Цзяо и сам редко спал спокойно. Сны его тревожили, просыпался он легко, а уж когда рядом с ним ворочалась та, кто обычно спала как убитая, — тем более. Он давно уже наблюдал за Ляо Тинъянь: как она нахмуривалась, что-то обдумывала, терзалась. Глядя на это, он сам начинал чувствовать раздражение и тоску. В конце концов он не выдержал и закрыл ей глаза. Он всегда считал, что в них не должно быть тревоги. Там должно быть живое, свободное сияние, как всегда.
Ляо Тинъянь вздрогнула от неожиданности, её ресницы коснулись его ладони.
— Вы тоже не спите, Ваше Величество?
Она произнесла это и услышала, как он вдруг тихо вздохнул. Это было… удивительно. Он почти никогда так не делал.
— Хватит тебе волноваться. Спи. Завтра я займусь этим делом, — сказал Сыма Цзяо.
«Займусь? Чем именно?» — не успела подумать Ляо Тинъянь, как почувствовала, что Сыма Цзяо резко потянул её к себе и заключил в объятия, прижав её голову к своей груди.
— Спи, — коротко велел Сыма Цзяо.
Ляо Тинъянь уловила в воздухе едва заметный, особенный аромат. Она не могла распознать, что это за тонкий и редкий запах. Расстояние между ними было слишком мало: она вынужденно прижималась к Сыма Цзяо, и спустя какое-то время начала ощущать его тепло. Как ни странно оно настоящее, человеческое. Лежа так, не в силах пошевелиться, она вдруг подумала: «Оказывается, у Сыма Цзяо, если его долго держать, тоже есть температура».
Что же до самого Сыма Цзяо, то, хотя Ляо Тинъянь уже давно делила с ним ложe, это была их первая ночь, когда он держал её в объятиях. И, в отличие от неё, он довольно быстро ощутил, как от её тела исходят волны тепла. В эту промозглую осеннюю ночь она казалась ему мягким, ароматным источником живого жара, словно тёплая печь, излучающая свет.
Он вдруг вспомнил, как однажды лекарь сказал ему: тепло человеческого тела идёт от крови. Если Ляо Тинъянь такая тёплая, значит, её кровь горячая и бурлящая. В отличие от него, холодного, изъеденного грязью человека, чья кровь будто давно замёрзла и не способна согреть ни себя, ни кого-либо ещё.
Сыма Цзяо сжал губы и нахмурился. Лишь спустя несколько мгновений он немного расслабился. Он чуть крепче прижал к себе уже спящую Ляо Тинъянь.
Поскольку заснула она поздно, то проснулась на следующий день тоже позже обычного. А вот Сыма Цзяо поднялся ещё до рассвета и сразу отправился в восточное крыло зала Тайцзи. Там он первым делом велел позвать наставника Дуаня.
