Из груды сухой соломы вдруг вынырнула прелестная девушка с яркими чертами лица и дерзкой осанкой. Она нахмурилась и, глядя на Чэнь Юня с открытым пренебрежением, насмешливо произнесла:
— А я-то уж думала, кто такой важный, а это всего лишь какой-то провинциальный глава области. И то из Хэся, этой глуши. Что за дочь может быть у такого человека? Вряд ли та, из-за которой ты весь извёлся. Ещё называют её «первой красавицей Хэся». Как по мне, ничего особенного.
Чэнь Юнь и бровью не повёл, хранил спокойствие, будто слов её вовсе не услышал.
Это молчание ещё сильнее разозлило девушку. Она — не кто иная, как Цинь Уся, единственная дочь Циннань-вана, с детства растущая в роскоши, привыкшая к поклонению. Никто никогда не осмеливался так её игнорировать. Глядя на спокойное, благородное лицо Чэня, она не могла по-настоящему рассердиться. Досада копилась внутри, и она, сжав губы, резко сказала:
— Ты ведь хотел узнать о своей возлюбленной, так? Почему же, когда сам спросить мог, вдруг замолчал?
Чэнь Юнь тяжело выдохнул, взгляд его стал отрешённым:
— Я человек низкого звания. А она теперь гуйфэй при императорском дворе. Какой смысл поднимать прошлое? Только дам повод для пересудов, и к тому же могу запятнать её имя. Лучше уж промолчать.
Цинь Уся залилась краской от злости и зависти. Её губы дрогнули, и сердце сжалось от бессильной досады. Ей очень хотелось взглянуть на ту Ляо Тинъянь собственными глазами, чтобы сравнить себя с ней и доказать себе, что не уступает ей ни в чём.
Недавно, возмущённая тем, что отец самовольно решил выдать её замуж, Уся сбежала из дома, прихватив с собой двух служанок. Она специально отбилась от охраны, решив, что если исчезнет, обеспокоенный отец передумает принуждать её. Однако, потерявшись в дороге, она наткнулась на бандитов. Те ограбили их, убили служанок, и, не скрывая намерений, бросились к ней… В самый последний миг появился Чэнь Юнь и спас её.
С тех пор она увязалась за ним, выдав себя за юную госпожу из знатного рода, похищенную злыми людьми. Уся попросила Чэнь Юня довезти её до безопасного места.
Он был именно таким, каким должен быть герой из её девичьих мечтаний: достойным, честным, безупречно благородным и к тому же невообразимо красивым. Однако чем больше проходило времени, тем яснее становилось: его сердце занято другой. Он был вежлив, но холоден, и это особенно злило Уся, ведь ей никогда прежде не отказывали.
За последние дни она не раз расспрашивала его, и Чэнь Юнь, хоть и неохотно, всё же поведал ей, как познакомился с Ляо Тинъянь.
— Так и её ты спас? — произнесла Цинь Уся с невольной горечью.
В голове у неё всплыла сцена: Чэнь Юнь укрывает другую женщину своей одеждой, не смотрит лишний раз и говорит утешающим голосом. Всё так же, как было с ней. Мысль, что она была не единственной, кого он защищал и кого утешал, вызывала у неё ощущение несправедливости и боли.
— Если она тебе так обязана, а всё равно отвернулась, чтобы пойти к тому жестокому тирану Сыма Цзяо, — резко выпалила Уся, — то что ещё доказывать? Очевидно же, она всего лишь тщеславная, корыстная женщина. Она не стоит того, чтобы ты ради неё вот так страдал.
Чэнь Юнь впервые в жизни всерьёз рассердился. Его лицо потемнело, а голос прозвучал резко:
— Я с госпожой Ляо едва ли пару раз пересекался, и, в конце концов, я простой человек, она же теперь из высшего круга. Разумеется, я ей не пара. Все мои чувства — это лишь односторонняя мечта. Её призвали во дворец по воле Императора, не надо делать из этого погоню за роскошью. Она не та, кого стоит поносить!
Слова эти стали настоящим ударом для Цинь Уся. Именно с этого момента её неприязнь к Ляо Тинъянь превратилась в откровенную вражду. С тех пор как она путешествовала с Чэнь Юнем, молодая госпожа постоянно капризничала, придиралась и выдумывала трудности. Он терпеливо сносил всё, выполняя любое её желание, словно раб перед хозяйкой. И вдруг стоило ей всего лишь обронить колкую реплику о Ляо Тинъянь, как этот, казалось бы, бесконечно мягкий мужчина вдруг дал волю гневу. Уязвлённая Цинь Уся почувствовала, как в ней разгорается бессильная ярость и вместе с ней вспыхивает едва осознанное чувство.
«Каждый день я всё больше ненавижу Ляо Тинъянь!» — подумала она зло.
— Отдохнули — пора ехать дальше, — спокойно сказал Чэнь Юнь, краем глаза наблюдая за её реакцией.
Он был внутренне весьма ею удовлетворён.
Он взобрался на телегу и мысленно вызвал перед собой панель системы, где мигал показатель отклонения от каноничного сюжета. Увиденное его порадовало. Всё идёт по плану.
