А ещё она случайно успела прочесть надпись на той панели:
⚠️ Сюжет отклонён: Сыма Цзяо начал наступление на Циннань-вана.…ЧТО?!
Серьёзно?! Этот ненормальный всё-таки решил атаковать?! Но ведь в оригинале было не так! Там вся страна восставала, Циннань-ван объединял повстанцев, шёл к столице, а Сыма Цзяо в это время… сидел у себя во дворце и делал вид, что ничего не происходит! И если раньше он хотя бы делал вид, что не тиран, теперь, как по щелчку, опять в своём стиле: злой, импульсивный, иррациональный.
Ляо Тинъянь устало вздохнула.
«Он что, реально… начал войну из-за меня?»
— Ваше Величество, — с осторожностью начал Гао Тайбао, глядя на угрюмого Сыма Цзяо, — все приготовления завершены: армия, собранная министром Ду, готова к выступлению, запасы провианта также подготовлены. — Он замялся, а затем, преодолев сомнение, осмелился спросить: — Теперь, когда выяснилось, что за похищением гуйфэй стояли совсем другие силы, не связанные с Циннань-ваном, неужели Ваше Величество всё же намерены выступить против него?
— Бить, — холодно бросил Сыма Цзяо, даже не моргнув.
Не связаны? Кто ж знает…
К тому времени они уже вернулись в Лоцзин, и всех задержанных доставили в столичный зал для допросов. В отличие от временных камер в Цзюхуа, здесь, в самом сердце дворца, делом занимались опытные евнухи из ближайшего окружения Императора со своими проверенными методами. Даже самые стойкие из убийц в масках, молчавшие до последнего, начали давать показания. Служанки и деревенский разбойник и вовсе заговорили без всякого принуждения.
Больше всего Сыма Цзяо удивила одна деталь: заказчиком нападения банды оказались люди из семьи Сюй, пусть не столь влиятельной, как клан Дуань, но всё же достаточно знатной. Один из её представителей — отец Сюй-пин, наложницы из гарема Императора. Та сумела войти в число девяти любимых, добившись продвижения после того, как передала Ляо Тинъянь некий «секретный рецепт», благодаря которому гуйфэй стала ещё более соблазнительной, чем прежде, и обрела небывалое расположение Императора.
Узнав, кто стоял за наёмниками, Сыма Цзяо не колебался ни секунды и отдал приказ арестовать как саму Сюй-пин, так и её отца, и немедленно проводить их на допрос. Ни один из них не оказал сопротивления, они вскоре признались во всём.
Причина, как это часто бывает, была банальна — зависть. Сюй-пин жила при дворе достаточно долго и считала себя в какой-то мере особенной, но с приходом Ляо Тинъянь всё изменилось: на фоне её ослепительного сияния Сюй-пин выглядела бледной тенью. Сперва она молча сдерживала обиду, особенно после того, как её любимая жемчужная шпилька была выставлена в невыгодном свете на фоне той изысканной жемчужной занавеси, что получила Ляо-гуйфэй. Позже она даже попыталась выказать дружелюбие, но едва Ляо Тинъянь воспользовалась «рецептом» и стала ещё привлекательнее, ещё желаннее, всё внутри Сюй-пин вспыхнуло от ярости.
А когда она узнала, что Ляо Тинъянь отправляется с Императором в Цзюхуа, в место, где охрана не столь строга, как в Лоцзине, в её голове родилась опасная мысль. Сначала робкая, как тень, но с каждым днём она становилась всё громче. В конце концов, её затаённая злоба и неосуществлённые амбиции вырвались наружу. Тогда она и подговорила отца нанять шайку отъявленных головорезов, которые и устроили засаду возле летнего дворца в надежде устранить соперницу.
Лишь после этого, придя в себя, Сюй-пин поняла, какую авантюру затеяла. Она понимала, что одиннадцать грязных разбойников не смогут противостоять дворцовой страже, но где-то в глубине души продолжала надеяться. Увы, надежда исполнилась и вместе с ней пришёл приговор. Не только ей, но и всему роду Сюй.
