Да Цяо замерла на мгновение, затем в её глазах вспыхнула радость:
— Ты хочешь сказать… что Ян Синь действует самовольно? Что он напал на тебя вопреки воле хоу Вэй?
В одно мгновение она вскочила с постели:
— Я сейчас же напишу Маньмань письмо! Пусть скажет ему об этом — он непременно вмешается…
Но Би Чжи мягко потянул её назад, уложил обратно и, глядя в её ясные, как вода, глаза, только покачал головой с тихой, усталой улыбкой.
— Я… ошиблась? — растерянно спросила Да Цяо. — Тебе не нужно так сдерживаться. Если Маньмань узнает, она обязательно поможет тебе!
Би Чжи нежно провёл ладонью по её волосам. Помолчал немного. Затем заговорил тихо, словно каждое слово давалось с трудом:
— Если я не ошибаюсь… тот факт, что Ян Синь вдруг переменился, и снова, и снова идёт войной против меня, — скорее всего, означает, что он действует по приказу хоу Вэя.
Да Цяо как громом поражённая уставилась на мужа.
— Но… мой зять… — она запнулась. — Почему… почему он хочет тебе зла?
Би Чжи молчал.
…
С тех пор как вчера он узнал, что Ян Синь переметнулся к Вэй Шао, Би Чжи всё не переставал размышлять: почему?
Если искать между ними личную вражду — он думал и так, и эдак — ничего существенного не вспоминалось. Единственное, что хоть как-то подходило, — это та давняя встреча у хуцзяньского хутора, когда он приехал за госпожой, а из-за недоразумения они с Вэй Шао сцепились.
Тогда он получил лёгкое ранение — на руке осталась царапина.
Но Би Чжи был уверен: не мог тот человек — Вэй Шао — ради такой мелочи, из-за случайной стычки, поднять войну, выдвинуть войска и добиваться его уничтожения.
Если бы у него и впрямь был настолько мелочный характер, — думал Би Чжи, — он бы не достиг того, что имеет. Ни происхождение, ни ум, ни лучшие советники и генералы — ничто не принесло бы ему ту силу и ту власть, что он ныне держит в руках.
Значит, причина — не в личном.
Значит, это — политика. Стратегия. Замысел куда большего масштаба.
Имя Вэй Шао давно гремело по всему Северу — «владыка севера», — и Би Чжи слышал о нём ещё до того, как впервые увидел.
А теперь — совсем недавно — дошли вести, что он, воспользовавшись победой на Западе, уже захватил земли Фэн Чжао.
Его меч был устремлён на Поднебесную.
И его стремление стать тем, кто схватит оленя в битве за трон, давно перестало быть тайной.
Помимо Вэй Шао, были ещё и Синь Сюнь, Юань Чжэ, Лэ Чжэн-гун… Все они — хищники, уже добравшиеся до вершины. У каждого — армия, власть, и каждый втайне, а то и открыто, взирал на рушащийся Хань, как на добычу.
Каждый хотел стать тем, кто завладеет поднебесной.
И всё же, больше всего Би Чжи терзало другое.
Почему именно Вэй Шао?
Почему, едва вернувшись с Запада, не передохнув, не оглянувшись на куда более опасных противников, он сразу перевёл взгляд на него?
Би Чжи понимал: да, у него были свои люди, земля под контролем — но он всё ещё уступал тем, кто владел поколениями накопленной силой, происходил из знатных кланов, чьи армии и родственные связи сотрясали полстраны.
Линби, на который он опирался, — и вовсе не был узловой точкой. Не Сюйчжоу, не стратегический хребет.
Так почему же Вэй Шао, минуя куда более явные цели, нацелился именно на него?
На этот вопрос он ответа не находил.
…
— Муж мой… — Голос Да Цяо прозвучал осторожно, с тревогой и недоверием. — Может, тот пленный солгал? Или это ловкая клевета? Что, если кто-то пытается нарочно вбить клин между вами?
— Хоу Вэй женат на моей сестре. И сама Маньмань не раз говорила мне, как хорошо он к ней относится. Ты ведь не сделал ему ничего дурного. С какой стати он стал бы посылать войска именно на тебя?
Да Цяо по натуре была мягкой, привыкла верить в лучшее — особенно когда дело касалось тех, кто был ей близок.
А Вэй Шао — её зять, муж родной сестры. Она тем более не хотела верить, что подобное могло оказаться правдой.
Би Чжи мягко сказал:
— Вряд ли тут ошибка. У меня с хоу Вэй никогда не было ни ссоры, ни тесных связей. Ни к чему ему меня оклеветать. Скорее всего, он задумал взять Сюйчжоу, а я встал у него на пути.
У Да Цяо все мысли смешались, в голове стало пусто. Она на мгновение замерла, а потом прошептала:
— Если это правда… Неужели Маньмань знает об этом? Если она в курсе… я боюсь, что они с хоу Вэй поссорятся…
Вдруг она снова поднялась, схватила мужа за руку:
— Верни ему Хао! Отдай Хао — он, может быть, и прекратит нападения, правда? Я не хочу, чтобы вы дальше воевали…
Би Чжи спокойно ответил:
— Вчера я уже послал ему человека с этим предложением. Но по его ответу… кажется, он хочет не только Хао — он не успокоится, пока не получит и Линби.
Да Цяо побледнела. Её глаза расширились, дыхание сбилось.
Би Чжи мягко сказал:
— А Фань… Я не хотел тебе об этом говорить — не хотел тревожить тебя. Но если потом всё выйдет наружу, и ты узнаешь об этом от кого-то другого, боюсь, ты бы упрекнула меня за то, что я молчал. Потому и решил сказать сейчас — чтобы ты была готова.
Да Цяо, всё ещё потрясённая, уставилась на него:
— Что ты собираешься делать?..
Би Чжи медленно сел, глаза его были спокойны, но голос звучал с глубокой тяжестью:
— А Фань, я женился на тебе, у нас с тобой — Ли`эр. В этом мире, полном хаоса, всё, чего я когда-либо по-настоящему хотел — это найти тихое место, где мы могли бы жить спокойно. Где ты и Ли`эр были бы в безопасности.
Если бы было можно — я бы и впрямь всё бросил, увёл бы вас вглубь гор, и пусть бы весь мир шёл прахом — я был бы доволен.
Но не всё зависит от меня. Я уже зашёл слишком далеко. И просто так уйти — не могу.
Может быть, хоу Вэй действительно ошибся во мне. Но раз теперь ясно, что за Ян Синем стоит он — тогда я сам напишу ему.
Поясню всё. Скажу, что у меня нет ни малейшего намерения становиться ему помехой. Что я не собираюсь мешать его замыслам о власти и поднебесной.
Если он примет мои слова — хорошо.
А если всё равно сочтёт меня врагом… — Би Чжи взглянул на неё прямо, спокойно, — что ж. Он силён — но и я не уступлю. Если он придёт с войной — я приму бой. Сделаю всё, на что способен, и отброшу его, если смогу.
Он смотрел на неё — долго, пристально — а потом медленно притянул к себе, заключив в объятия.
— Я только сожалею, — тихо сказал он, — что так всё выходит. Дальше тебе будет непросто… Связь с госпожой, с твоей сестрой, уже не будет такой свободной, как раньше.
