Южный дворец, Зал Сюаньши.
Во времена расцвета династии Хань, этот зал, расположенный недалеко от дворца Тайцзи, служил нескольким поколениям императоров местом для повседневных дел — сюда они направлялись после утреннего совета, чтобы вершить государственные дела и отдыхать.
Позже, когда Император Хуан развернул масштабное строительство Северного дворца, растянувшееся на десятки лет и потребовавшее несметных средств, тот по своему великолепию и роскоши затмил Южный. С тех пор императоры династии Хань перенесли свою резиденцию в Северный дворец — и управление государством, и личную жизнь.
Южный же постепенно пришёл в запустение, а Зал Сюаньши отдали под управление ведомству тайчаня.
После захвата Лояна, Вэй Шао вновь открыл двери Зала Сюаньши, сделав его своей временной резиденцией.
Сяо Цяо знала: с тех пор как он вернулся из Ючжоу, Вэй Шао был занят как никогда.
Лэ Чжэнгун, отправившийся на север, потерпел неудачу. На обратном пути, страдая от старых ран, он захлебнулся кровью и вернулся в Ханьчжун. Там, поглощённый унынием и разочарованием, он вскоре скончался.
Ханьчжун облачился в траур. После завершения похорон, старший сын Лэ Чжэнгуна а, Лэ Кай, провозгласил себя императором, учредив династию Великого Лян, посмертно удостоил отца титула императора-прародителя, а затем направил по всем землям яростный манифест, в котором проклинал Вэй Шао и клялся отомстить за своего отца, первого императора династии Лян.
Лэ Чжэнгун управлял Ханьчжуном не одно поколение, сделав Лянчжоу своей опорной провинцией. С его лёгкой руки под контролем оказались земли к западу от прохода Ханьгу — обширные территории Цинчжоу, Цзинчжоу и Ичжоу. В его распоряжении была мощная армия, множество полководцев, а природные укрепления — Хуашань и горные дороги Шу — служили ему надёжным щитом.
Хотя он и пал, но его сыновья оказались вовсе не бездарностями. Воспользовавшись моментом, они объявили династию, собрали большое войско и явственно дали понять — грядёт великая битва с Вэй Шао.
Сяо Цяо уже долго стояла в коридоре у Зала Сюаньши.
Она ощущала нарастающий дискомфорт в груди — грудное молоко снова напоминало о себе, будто напоминая, что маленькая Фэйфэй в этот момент ждёт её дома.
Наконец, в глубине зала раздались шаги.
Сяо Цяо увидела, как оттуда поспешно вышли Ли Дянь, Вэй Цюань и другие. Лица серьёзные, шаги торопливые.
Заметив Сяо Цяо, они на миг замерли в изумлении, затем подошли и поклонились.
Ли Дянь заговорил первым:
— Когда вы прибыли в Лоян, госпожа?
— Сегодня, — мягко ответила она, и взгляд её скользнул к ярко-красным створкам дворцовых дверей. — Господин там?
— Внутри.
Сяо Цяо кивнула и направилась внутрь.
Гунсун Ян вышел следом за Вэй Шао. Вспомнив о чём-то, он поспешно обратился к нему:
— Мой наставник уже давно покинул дела и вернулся в горы. Но, услышав, что на юге вспыхнула эпидемия, он направился туда, а по пути проезжал мимо Лояна. Узнав о вашем объявлении в поисках лекаря, он вошёл в город. Теперь, когда вы поправились, он сегодня с самого утра снова покинул город. Я умолял его остаться — безуспешно…
Вэй Шао уже ступил за порог, когда его взгляд вдруг упал на приближающуюся Сяо Цяо. Он на мгновение замер, глядя на неё, затем лицо его омрачилось.
Гунсун Ян поднял голову и, заметив её, поспешно вышел вперёд:
— Госпожа, вам, должно быть, тяжело было в дороге. Вы только сегодня прибыли в Лоян — почему не отдохнули сначала?
Сяо Цяо поднялась по ступеням, остановилась перед ними и с улыбкой ответила:
— Благодарю военного советника за то, что прислали людей встретить меня. Я не устала.
Переведя взгляд на Вэй Шао, она мягко сказала:
— Господин хоу, вы не могли бы задержаться на минуту?
Вэй Шао холодно взглянул на неё:
— Почему ты не вернулась в Юйян? Зачем явилась сюда?
— Я хотела поговорить с вами, — тихо сказала Сяо Цяо.
Вэй Шао развернулся, собираясь уйти.
Сяо Цяо внезапно подняла руку и крепко схватила его за рукав.
Вэй Шао опустил взгляд — на его рукаве лежала тонкая, белоснежная кисть, цепко вцепившаяся в ткань. Он резко вскинул глаза на Сяо Цяо — в них вспыхнуло раздражение.
Но её руки не дрогнули.
— Лишь на мгновение, — произнесла она негромко, но с твёрдостью. — Я не задержу вас надолго.
Гунсун Ян поспешно сглотнул, повернулся в сторону и, чувствуя, что стоит между двумя потоками невысказанных чувств, поспешил удалиться:
— Господин, почему бы вам не выслушать госпожу? Я позволю себе откланяться…
Он торопливо поклонился и исчез, оставив их вдвоём перед дверьми старого дворца.
Вэй Шао застыл, словно корни того старого дерева, раскинувшегося у подножия ступеней. Его тело не двигалось, лишь взгляд оставался твёрдым.
Вокруг стояла тишина. Лишь крона старого душистого дерева, растущего у парадного входа, шепталась с ветром — широкие листья шелестели над каменными плитами, словно давно забытые вздохи прошлого.
Сяо Цяо медленно убрала руку.
— Я только что навестила Вэй Ляна, — тихо сказала она. — А`Цы был со мной. Он от лица отца просил у него прощения.
Взгляд Вэй Шао всё ещё был устремлён в сторону — на ту самую тень от дерева, что ложилась на дорогу. Но напряжённость в его лице будто чуть-чуть ослабла.
Сяо Цяо вглядывалась в его лицо, каменное, как утёс: — К счастью, генерал Вэй не стал держать зла. Перед расставанием я обратилась к нему с просьбой — принять моего младшего брата под своё начало, чтобы тот мог закалиться в походной жизни. Генерал милостиво согласился, не отверг. Но без вашего одобрения он не решится действовать.
Вэй Шао резко обернулся.
— И ты считаешь, имеешь право решать такие вещи? — его голос прозвучал жёстко.
— Именно поэтому я пришла — чтобы рассказать об этом мужу, — спокойно ответила Сяо Цяо. — В этом нет никакого умысла. Сейчас, когда семейные дела наконец улажены, впереди, полагаю, не будет больших забот. А мой брат ещё молод — не гоже тратить время попусту. Наша семья и так в долгу перед генералом. Пусть будет рядом с вами, даже если просто поводит лошадь или подаст седло — это честь для него.
Вэй Шао пристально смотрел на неё.
Сяо Цяо встретила его взгляд: — Конечно, оставите вы его или нет, надолго ли — решать вам. Всё — по вашей воле.
Вэй Шао помолчал. Затем вдруг резко шагнул вперёд. Его рукав взметнулся на ветру, и он быстрым шагом сошёл со ступеней, остановившись у алагимового дерева.
Сяо Цяо бросилась за ним и, настигнув, встала прямо перед Вэй Шао, преградив путь.
Он наконец остановился. — Что тебе ещё нужно? — в голосе звучало раздражение и холодный упрёк.
Он был выше её на целую голову. Когда они так стояли лицом к лицу, Сяо Цяо чуть приподняла подбородок, пристально вглядываясь в его черты.
— Я знаю, вы ненавидите мою семью за то, что мы не раз нарушали договорённости. Ещё больше — за то, что я, став вашей женой, лишь притворялась, держась от вас настороже. Мы вроде бы муж и жена, а на деле — скрытая вражда.
Раз уж я сказала, что хочу открыть вам своё сердце — скажу. Пусть даже вы не захотите слушать — мне всё равно нужно это произнести.
— Уже давно, — её голос стал тише, — меня мучает один и тот же страшный сон.
В нём семьи Цяо и Вэй заключают брак по расчёту — я выдана за вас, чтобы примирить враждующие стороны. Но всё выходит иначе. Вся наша кровь не омывает ненависть. Вы только и живёте жаждой мести. И в конце концов… в моей семье не остаётся никого. Кто-то гибнет от вашей руки, кто-то — из-за вас.
