— Шиюань, наконец ты вернулся! — с заметной теплотой отозвалась Госпожа Сюй с высокого ложа. — Я уж думала, ты там, в Дайцзюне, пустишь корни и совсем не вернёшься!
Имя мужчины, как стало понятно, было Вэй Янь. Услышав слова госпожи Сюй, он поспешно шагнул вперёд, подошёл к её ложу, с улыбкой поклонился:
— Для шестидесятилетнего юбилея старшей бабушки, даже если бы мне сломали ноги — я всё равно приполз бы! Как же иначе?
Госпожа Сюй рассмеялась. Вэй Янь, не теряя достоинства, опустился на тот самый подушечный валик, где только что стояла на коленях Сяо Цяо, поклонился с полагающимся почтением, затем встал.
Лишь теперь, будто только заметив, он бросил на Сяо Цяо мимолётный взгляд, а потом с улыбкой повернулся к Вэй Шао:
— Второй брат, когда я был в Дайцзюне, до меня дошли вести о твоей свадьбе. Неужели эта прекрасная госпожа и есть…
Он запнулся, взглянул на Сяо Цяо чуть внимательнее.
Вэй Шао подошёл к ней, кивнул:
— Именно. Это и есть она. Он — мой двоюродный брат, с детства вместе, я всегда звал его старшим. Зови его старший господин.
Сяо Цяо посмотрела на Вэй Яня — он стоял перед нею, с вежливой улыбкой, но в глазах его не было ни капли волнения — будто днём он вовсе не пялился на неё с беззастенчивым интересом.
Непонятно почему, но у неё всё равно остался осадок. Хоть на лице она ничего и не показала — только мягко улыбнулась, склонила голову и спокойно произнесла:
— Старший господин.
Вэй Янь вяло махнул рукой в знак приветствия и снова обратился к Вэй Шао. Они перекинулись ещё парой слов, и затем оба поклонились Госпоже Сюй, вышли во двор.
По дороге они шли плечом к плечу, говорили вполголоса, время от времени смеялись, — как старые друзья, давно не видевшиеся. Сяо Цяо же держалась на расстоянии, не слишком близко, но и не слишком далеко. До самого развилки на западный флигель она молча следовала за ними.
У поворота Вэй Янь обернулся и хлопнул Вэй Шао по плечу:
— Второй брат, мы сто лет не виделись! Сегодня наконец увиделись — нельзя так просто расходиться. Давай хоть выпьем по чаше, как положено?
Вэй Шао чуть поколебался, затем усмехнулся:
— Что ж, с радостью.
— А ты, случаем, не боишься отлучаться от такой цветущей супруги? — подмигнул Вэй Янь, громко рассмеялся. — Ладно, хоть сегодня забудься. Утащу тебя, а потом сам отведу назад — верну в целости и сохранности.
Сяо Цяо почувствовала неловкость, взглянула на Вэй Шао — он так и не посмотрел на неё, стоял с холодным лицом, будто слова брата были ему неприятны.
— Старший господин, вы шутите, — спокойно ответила она. — Не смею вас удерживать.
— Вот и хорошо! — смеясь, Вэй Янь хлопнул Вэй Шао по спине. — Пошли, второй брат!
Они ушли в сторону переднего двора. Пройдя несколько шагов, Вэй Шао вдруг обернулся — молча взглянул на неё.
Сяо Цяо в этот момент уже повернулась и, не оглядываясь, зашагала к своему флигелю.
Поздно ночью, Вэй Шао всё ещё не возвращался.
А раз его нет, Сяо Цяо, разумеется, не могла лечь спать первой. Оставалось только сидеть и ждать.
Она опёрлась щекой на ладонь, в свете лампы раздумывая о событиях этого дня и встреченных людях.
В особенности ей запомнился Вэй Янь. Слишком уж яркий, самоуверенный, дерзкий — да и в целом от него веяло чем-то, что вызывало у неё смутное беспокойство. Но больше всего её озадачило другое: фамилия.
Если он — двоюродный брат Вэй Шао, тогда почему у них одинаковая фамилия?
Разве не должен был носить фамилию матери, как это обычно бывает у детей из семьи по линии тётки?
…
Позже Сяо Цяо узнала — происхождение Вэй Яня на самом деле было непростым и окутанным тайной.
Оказалось, у Вэй Шао когда-то была младшая тётка по материнской линии — звалась она Циньюнь, родная дочь госпожи Сюй. Тридцать лет назад, во время одной из поездок к пограничному гарнизону, с ней случилась беда — её похитил знатный человек из племени хунну.
Вернуть её удалось только спустя три года — брат, отец Вэй Шао, лично вырвал её из рук врага. Но, когда Циньюнь вернулась домой, она уже была беременна — срок подходил к шестому месяцу.
Родные настаивали на том, чтобы ребёнка она не оставляла — уж слишком это было позорно. Но тётка отказалась. Угрожала, что если её заставят избавиться от плода, покончит с собой.
Госпожа Сюй, безмерно любившая младшую дочь, уступила.
Увы, при родах Циньюнь погибла от сильного кровотечения. Потеря дочери разбила сердце госпожи Сюй, но она поклялась: внука, оставшегося от любимой Циньюнь, она вырастит сама и как своего родного примет.
Люди, конечно, могли простить женщине, если она в прошлом побывала в плену у кочевников — но ребёнка с примесью «варварской» крови в обществе не приняли бы никогда.
Госпожа Сюй не могла допустить, чтобы мальчика увезли к хунну, и потому, хорошо всё обдумав, велела дать ему фамилию матери — Вэй. И растила его как сына своего погибшего зятя, якобы ранее вступившего в дом Вэй по условию женитьбы, а потом скоропостижно скончавшегося.
Об этом прошлом знали единицы. Сама Госпожа Сюй никогда не говорила Вэй Яню ни слова о его настоящем отце.
