Госпожа Чжу мягко поддержала его за плечи и с лёгким вздохом укорила:
— Зачем столько церемоний, когда рядом твоя мать? Ты же мой сын. Разве в детстве ты мало носил одежды, сшитой моими руками? Или ты и тогда каждый раз кланялся мне в благодарность? Вырос, и вдруг стал таким чужим.
Вэй Шао лишь улыбнулся в ответ и ничего не сказал.
— Сегодня тебе было непросто, весь день на ногах, я и не видела, чтобы ты хоть минуту отдыхал. Должно быть, даже нормально поесть не успел и теперь голоден. Я приготовила для тебя кое-что особенное. Собственноручно сварила сладкую рисовую кашу — ту самую, что ты больше всего любил в детстве. Она ещё горячая.
Госпожа Чжу повернулась и приказала служанке принести блюдо. Вскоре девушка поднесла небольшую тарелку с крышкой. Госпожа Чжу сама осторожно приподняла крышечку и улыбнулась сыну:
— Я давно не готовила сама, не знаю, сохранился ли у меня навык. Попробуй, понравится ли тебе.
Вэй Шао взял тарелку и, склонив голову, быстро доел кашу до конца.
— Вкусно? — с надеждой спросила мать.
Вэй Шао поставил пустую тарелку на стол и, встретив полный ожидания взгляд матери, ответил:
— Очень вкусно.
Госпожа Чжу с облегчением выдохнула и радостно проговорила:
— Раз вкусно, я велю принести тебе ещё.
Но Вэй Шао остановил её и улыбнулся:
— Нет необходимости. Я уже сыт. Благодарю вас за заботу, матушка. На самом деле, я действительно немного проголодался.
Госпожа Чжу мягко улыбнулась и сказала:
— Раз тебе нравится, я буду почаще её готовить. Знаю, что была неправа. Эти годы я слишком давила на тебя из-за Чуюй, поэтому мы с тобой и отдалились друг от друга.
— Матушка, мне стыдно это слышать, — тихо ответил Вэй Шао.
Госпожа Чжу на мгновение замолчала, задумчиво глядя на сына, и затем медленно продолжила:
— Я знаю, что происхожу из низкого рода. Полжизни я старалась изо всех сил угодить твоей бабушке, но она по-прежнему смотрит на меня свысока. После смерти твоего отца моё положение стало ещё труднее. Но я не виню никого, кроме собственной неловкости и неспособности соответствовать её ожиданиям. Теперь она решила женить тебя на дочери семьи Цяо из Яньчжоу. Ты и сам знаешь, между семьями Вэй и Цяо — море крови и непримиримая вражда. Поэтому поначалу я не приняла её. В день, когда ты привёл её в дом, я встретила её холодно и показала своё недовольство. Но после твоего ухода Чуюй уговорила меня, сказав, что раз уж старшая госпожа приняла такое решение, значит, на то есть причины. Теперь, когда ты женился, девушка стала частью семьи, и стоит нам быть добрее друг к другу, чтобы тебе не приходилось разрываться между нами. Я подумала и решила, что она права: сделанного не воротишь, моё сопротивление уже ни к чему. Если удастся наладить отношения, то впредь рядом со мной будет ещё один близкий человек. Поэтому на следующий день я искренне хотела отнестись к ней хорошо, но кто же знал, что она…
Госпожа Чжу на мгновение умолкла, затем продолжила с горечью в голосе:
— Тем утром она пришла ко мне, чтобы поприветствовать и выразить своё почтение. Хоть в её поведении и не было ничего неподобающего, я сразу почувствовала, что она всё ещё обижена на меня за холодный приём накануне. Едва встав с колен, она уже хотела уйти, а я никак не могла подобрать слов, чтобы её задержать. В тот день я встала рано и ещё не успела позавтракать, и именно в этот момент старая Цзян, проявив ненужную инициативу, предложила ей лично приготовить для меня лёгкий суп. Мне вовсе не нужна была её помощь, я даже уже собиралась отказаться, чтобы не усугублять ситуацию, но кто бы мог подумать, что она тут же изменилась в лице и прикрылась твоей бабушкой, заявив, будто должна вернуться, чтобы переписывать для неё священные сутры. У неё столько почтительности к старшей госпоже — разве я могла после таких слов удерживать её?
Она посмотрела на сына с горькой усмешкой:
— Видишь, Чжунлинь, твоя мать — совершенно бесполезный человек. Меня не уважает не только собственная свекровь, но даже новоиспечённая невестка смотрит на меня свысока. Ты думаешь, зачем я так настойчиво пыталась устроить твой брак с Чуюй? Все эти годы ты редко бывал дома, а рядом со мной никого не было. Только Чуюй могла скрасить моё одиночество…
Глаза госпожи Чжу постепенно наполнились слезами. Она достала платок и осторожно промокнула уголки глаз.
— Хоу позволено иметь одну жену и восемь наложниц. Я не собираюсь заполнять твой дом толпой женщин, всего-то и прошу, чтобы ты взял в жёны одну лишь Чуюй. Ведь она не чудовище какое, а вполне достойная девушка. Если бы она вошла в твои покои, не только стала бы мне спутницей и утешением, но и продолжила бы род нашей семьи Вэй. Неужели ты даже в такой малости не хочешь уступить мне?
Вэй Шао хранил молчание.
Госпожа Чжу с надеждой смотрела в лицо сына, затаив дыхание в ожидании его ответа.
Наконец, после некоторого колебания, Вэй Шао поднял глаза и спокойно произнёс:
— Матушка, я понял, о чём вы просите. Позвольте мне обдумать это.
Госпожа Чжу, изначально опасавшаяся, что сын снова твёрдо откажется, была несказанно рада уже самому тому, что он не отверг её просьбу сразу. Она поспешно закивала головой и торопливо заверила:
— Конечно, конечно, подумай хорошенько. Я больше не стану торопить тебя.
Вэй Шао слегка улыбнулся и мягко сказал:
— Уже поздно, матушка. Позвольте проводить вас в ваши покои.
Госпожа Чжу согласно кивнула, и Вэй Шао, аккуратно поддерживая её за руку, проводил мать до дверей спальни.
Он откланялся и покинул её покои, унося с собой заботливо сшитую матерью одежду.
Как только шаги Вэй Шао затихли вдалеке, из-за ширмы во внутренней комнате показалась Чжэн Чуюй. Глядя вслед ушедшему, она с беспокойством спросила:
— Тётушка, кузен согласился?
