Последние дни он страдал от боли. Двигаться было трудно. Когда всех пленных — его самого и сопровождавших его соплеменников — повели к месту казни, он, стиснув зубы, попытался сосредоточить остатки внутренней силы, чтобы вырваться. Но в груди вдруг резануло болью, потемнело в глазах, ноги подкосились, и он рухнул на землю.
Никогда бы не подумал, что судьба оборвётся именно так — случайно, нелепо, на берегу реки Сангань
А этот молодой ханьский полководец — Вэй Шао — как оказалось, сумел выковать такую армию, что её боеспособность ничуть не уступала хуннской. В открытом бою хунну ни разу не смогли взять у него верх. Напротив — те земли, что уже были в их руках, как обладающая стратегическим значением Юньчжун и обширная Шофан, — были вновь отбиты Вэй Шао и возвращены под контроль Хань. Хунну пришлось отступить далеко на север, гнать стада в степи.
Имя Вэй Шао стало известно во всей ставке хунну. От Шаньюя до простых кочевников — все, услышав это имя, невольно хмурились. Это был враг, которого уважали — и боялись.
Но если левый старейшина наставник Увэй, наследник престола и правая рука шаньюя, клялся свергнуть и уничтожить Вэй Шао, то лу-гуту — Ричжу, правитель западных степей — относился к нему иначе.
Возможно, всему виной была дочь Хоу Вэя, которая когда-то была его женой. Ху Яньле лишь с горечью усмехнулся.
Он уже завершил всё, ради чего приезжал. На обратном пути неожиданно столкнулся с отрядом, посланным Увэем. Узнав, что тот задумал дерзкую провокацию, Ху Яньле попытался остановить его. Но Цянь Мочэ, военачальник Увэя, не стал его слушать. Между ними вспыхнула ссора, которая быстро переросла в открытый конфликт…
Ху Яньле некогда был одним из прославленных тысячников хунну. За ним числились бесчисленные победы и сражения. Но в тот день он оказался один, к тому же раненый, и в итоге был схвачен.
Цянь Мочэ, желая использовать его плен как способ навредить лу-гуту Ричжу, связал Ху Яньле и повёл с собой в поход на Шангу. После разграбления и резни, он всё так же — в путах, униженный — оказался в отступающем отряде. Но погоня Вэй Шао настигла их у самой границы, и теперь он, вместе с другими, стал добычей ханьской кавалерии.
За свою жизнь Ху Яньле убил бесчисленное множество людей. Он проливал кровь ради власти — своих же соплеменников, ради земли — ханьцев, усуней, хуцзе… Он знал, что смерть — это часть пути воина. Он не боялся её.
Но умереть вот так, бесславно, в грязи, под клинком врага, — с этим он не мог смириться.
Он слышал вокруг — вопли, проклятия, мольбы. Приказ Вэй Шао уже исполнялся. Пленных убивали одного за другим. Он видел, как падали тела перед ним. Ещё мгновение — и его черёд.
Он глубоко вдохнул, собираясь с силами на последнюю, отчаянную попытку вырваться… и вдруг почувствовал, как чья-то нога наступила ему на спину, прижимая к земле.
Тут же раздался голос, который он узнал:
— С этим хунну у меня старая вражда. Я сам его прикончу.
Это был Вэй Янь.
Он говорил это исполнителю приговора — офицеру, руководившему казнью.
Имя Вэй Яня не требовало подтверждений. Тотчас же палач отступил и уступил Ху Яньле.
Вэй Янь тащил обессиленного Ху Яньле к самому берегу реки Сангань. Когда рядом уже никого не осталось, он молча наклонился и остриём клинка разрезал верёвки на его запястьях.
Ху Яньле в изнеможении опустился на колени, с трудом поднял голову, и, тяжело дыша, простонал:
— Молодой господин… Всё, что произошло в Шангу, — это замысел Левого вождя…
— Убирайся, — резко перебил его Вэй Янь, не дослушав.
Развернулся и пошёл прочь, не обернувшись.
…
Прошло пять дней с тех пор, как Вэй Шао покинул дом.
И вот, вечером, когда небо уже затянула синяя тьма, он наконец вернулся.
Госпожа Сюй встретила его и Вэй Яня у ворот лично — радость на лице, свет в глазах. Видя, как они измождены и покрыты дорожной пылью, сказала лишь несколько тёплых слов и велела обоим идти отдыхать.
Когда Вэй Шао вернулся в свои покои, в западное крыло, вечер уже опустился окончательно.
У дверей его уже ждала Сяо Цяо.
На нём всё ещё была боевая броня — не снятая с дороги. Он стоял неподвижно, пока служанки осторожно разнимали тяжёлые пластинки. Но глаза его не отрывались от Сяо Цяо.
Она немного помедлила — и всё же подошла ближе, подняла руки, и сама взялась за застёжки на его плече.
Увидев это, служанки молча отступили и покинули покои.
Теперь между ними не осталось никого.
Сяо Цяо стояла так близко, что ощущала запах его тела — пыль, засохшая кровь, железо. Запах резкий, горький, режущий ноздри. Но в этом запахе было что-то неотвратимо живое, тяжёлое, как сама война.
Она чувствовала на себе взгляд — настойчивый, тёплый и тяжёлый. Подняв голову, встретилась с его глазами: он склонился чуть вперёд и спокойно смотрел на неё.
Ресницы Сяо Цяо дрогнули. Она быстро опустила глаза, сжала губы и, затаив дыхание, наконец расстегнула последние крепления тяжёлой брони. Потом — не привлекая внимания — сделала шаг назад.
Вэй Шао молча снял доспехи и положил их на пол. На нём осталась только поддоспешная рубаха, пропитанная пылью и кровью. Он взглянул на неё — она уже стояла чуть поодаль — и без лишних слов отправился в купальню.
Когда вернулся, был уже в свежей, чистой одежде: лёгкие рукава плавно колыхались при каждом движении, тёмные влажные волосы были собраны наверх и заколоты простым, но изящным нефритовым шпилем. Вид у него снова стал благородным и сдержанным, совсем не тем, каким он был час назад — в израненных латах, в запахе битвы.
— Муж желает поужинать? — осторожно спросила Сяо Цяо.
Вэй Шао коснулся живота, кивнул. Повернулся и направился к трапезной. Сяо Цяо пошла следом, готовясь служить за столом. Но у самых дверей к ним подошла старая служанка из восточного крыла — тётушка Цзян. Она с уважением поклонилась:
— Госпожа велела передать, что приготовила ужин собственноручно. Просит господина принять пищу у неё.
— Госпожа очень беспокоилась… Всё готовила сама. Ждёт с нетерпением, — добавила она, улыбаясь с подчёркнутой почтительностью.
Вэй Шао замер. На мгновение повернулся — и посмотрел на Сяо Цяо.
Она тут же проговорила:
— Раз матушка готовила, мужу стоит пойти. Я тут… не обижусь. Он ничего не ответил. Просто кивнул и, не оглядываясь, направился в восточное крыло.
