Цяо Цы подробно рассказал, как за пределами города Цзюйе их отец во главе пятидесятитысячного войска из Яньчжоу готовился дать отпор вторжению Сюэй Тайя. Сам он тогда вышел на передовую, первым делом сразил сына Сюэй Тайя, а затем вступил в бой с двумя знаменитыми воинами из стана врага. В самый критический момент, когда исход сражения висел на волоске, внезапно появился незнакомец и спас его от гибели.
— Сестра, — говорил он, взволнованно, — тот человек проводил меня обратно к отцу. Когда я уже стоял на земле и взглянул ему в лицо, я ясно увидел — это был тот самый раб с зелёными глазами, Би Чжи, который когда-то вместе с нашей старшей кузиной исчез из дома. Сразу после окончания битвы я пошёл по его следу и, приложив все силы, догнал его. Он остановился… и сказал, что теперь он и наша кузина — муж и жена!
Он выдохнул, словно вновь переживая тот миг:
— По его словам, всё произошло по обоюдному согласию… будто бы кузина сама захотела уйти с ним! Сестра, вы ведь всегда были близки, ты с ней делилась всем… неужели ты и вправду ничего не знала об этом?
Сяо Цяо до этого момента знала лишь, что отец лично возглавил армию, чтобы остановить Сюэй Тайя у стен Цзюйе, а тот, услышав о нападении на главный лагерь Яном Синем, был вынужден отступить. Но про всё, что случилось на поле боя, про спасение брата и неожиданное появление Би Чжи — она и представить себе не могла.
Выслушав всё это, она не могла сдержать волнения — удивление и радость смешались на её лице.
Раньше о Би Чжи и Да Цяо не было ни слуху ни духу. В смутные времена и человеку не прожить, как следует, что уж говорить о двух беглецах. Хоть Сяо Цяо и верила, что Би Чжи сумеет защитить старшую кузину, тревога всё же не отпускала — время от времени, она вновь вспоминала о ней с тоскливым сердцем.
И теперь, услышав от брата внезапную весть, она наконец облегчённо вздохнула. По меньшей мере, стало ясно, что они всё же где-то обосновались, не в бегах, не в беде. А раз Би Чжи даже решился вернуться тайком в Яньчжоу, чтобы помочь в битве, — значит, он всё ещё бережёт её, как прежде.
Встретившись взглядом с растерянным и полным недоумения взглядом брата, Сяо Цяо спокойно, но твёрдо сказала:
— Я знала. Более того… тогда я сама помогла им сбежать.
Цяо Цы словно громом поражённый уставился на сестру. Он онемел — глаза широко раскрыты, губы дрожат, но ни звука не вырывается. Он не мог поверить.
Сяо Цяо спокойно продолжила:
— Я понимаю, почему ты удивлён. Но со временем ты всё поймёшь. Запомни, брат: Би Чжи — вовсе не просто бывший конюх в нашем доме. Он человек с огромным потенциалом. В такие смутные времена, если судьба даст ему шанс, он вполне способен стать владыкой своих земель, подняться так, что немногие смогут с ним сравниться.
— Наша кузина вышла за него по любви, — продолжила она, голос её стал особенно мягким. — Они словно созданы друг для друга. И то, что я открываю тебе это — не просто прихоть. Я верю тебе. В будущем, быть может, и всей нашей семье, и всему Яньчжоу понадобится его рука помощи. Не забывай об этом.
Сказав так, она слегка понизила голос:
— Но пока вернёшься домой — об этом дяде и тётке ни слова. Ты понял?
Цяо Цы всегда слушался сестру без пререканий. Хоть он до сих пор пребывал в потрясении, но, увидев, с какой серьёзностью и внутренней решимостью она говорит, молча кивнул и тихо повторил:
— Я понял. Я запомню.
Сяо Цяо на этом не остановилась. Она взглянула на него — в её глазах отражались тревога и забота о будущем:
— Сейчас, когда Сюэй Тай напал на Яньчжоу, и мы сумели удержать город, это случилось лишь потому, что чужая сила пришла нам на выручку. Но если мы, Цяо, будем и дальше такими же — не опираться на себя, а всё надеяться на помощь со стороны — то сегодня ушёл Сюэй Тай, а завтра придёт Ван Тай или Ли Тай. Пока наш род не поднимется сам, пока не окрепнет, как нам надеяться на выживание в этом мире, где правит сила?
На лице Цяо Цы проступил стыд.
— Сестра, ты права… Когда тогда, из Чжэньчэна, на нас напал Чжоу Цюнь, мужчины в доме оказались бессильны — вот и пришлось выдать тебя замуж в чужой дом, спасаясь от беды. Прошло ведь всего полгода — и вот снова: Сюэй Тай с войсками у ворот, тревога, страх, мы ни дня не живём спокойно! Если наш род Цяо не окрепнет, Яньчжоу всё равно рано или поздно достанется чужим!
А если и Яньчжоу уйдёт — так хоть бы сами живы остались…
Сяо Цяо с нежностью посмотрела на брата. Её голос стал мягче, полнее заботы:
— Я знаю, брат, ты всей душой хочешь возродить род Цяо. Но тебе ведь всего пятнадцать. Хоть сердце и горячо, но ещё рано нести всё на своих плечах. От дяди толку ждать не приходится. Теперь вся надежда — на отца. Если он сможет встать во главе семьи, станет для нас опорой, то с тобой рядом через пару лет, да ещё с тем доверием, какое наш род до сих пор хранит среди яньчжоуцев… Мы втроём, объединив силы, обязательно возродим былую славу рода!
Цяо Цы так воспламенился от этих слов, что кровь прилила к лицу, и оно порозовело от решимости:
— Сестра, не беспокойся! Вернусь — уговорю отца! Хватит слушать дядю! Если мы и дальше будем за ним идти — нашему роду точно конец!
Сяо Цяо с улыбкой покачала головой:
— Если ты и правда вот так с бухты-барахты пойдёшь отца убеждать, он не только не послушает — ещё и отлупит тебя. Уговаривать тебе не нужно. Перед отъездом я напишу письмо — ты просто передай его отцу. Я думаю, после всего, что случилось с Яньчжоу, отец сам не станет вечно жить, глядя снизу вверх на других, и уж точно не согласится сидеть, сложа руки, дожидаясь гибели.
