Сама идея брачного союза принадлежала Чжан Пу, и теперь, услышав, что невеста исчезла, да ещё в такой позорной форме, тот был поражён, но тут же собрался. Немедленно отдал приказ: всем слугам строжайше запрещено распространяться о случившемся — вести о пропаже Да Цяо не должны просочиться никуда.
Вместе с тем Чжан Пу распорядился отправить людей на поиски. Поиск был негласный: ни патрулей, ни облав, всё скрытно и осторожно. Люди снаряжались в разные направления — туда, где могли скрыться беглецы.
Тем же вечером Сяо Цяо нашла в своей комнате письмо, оставленное Да Цяо — письмо с мольбой о прощении, которое та просила передать родителям. Не решаясь откладывать, Сяо Цяо немедленно понесла его наверх.
Прочитав послание, Цяо Юэ и его супруга убедились окончательно: дочь действительно ушла с тем самым конюхом с зелёным глазом. Один — гневно топал ногами, не переставая проклинать, другая — горько рыдала, не в силах унять слёзы.
Посланные на поиски всё ещё не вернулись, в доме ни одной весточки — извне никто ничего не подозревал, но внутри резиденции правителя округа царил полный хаос: слуги сновали в растерянности, в воздухе стоял стон, повсюду ощущалось напряжение, словно над семьёй сгустилась буря.
…
Пока в главном доме всё рушилось, во втором крыле, где жил Цяо Пин, царила совсем иная атмосфера. Сяо Цяо, с печальным лицом, день за днём сидела рядом с госпожой Дин, ласково утешая её, подставляя плечо и тихо нашёптывая слова поддержки.
А Цяо Цы, узнав, что старшая сестра решилась на побег именно в такой момент, был не в ярости — наоборот, втайне испытал облегчение. И тут же стал подталкивать отца — настойчиво просил его уговорить дядю принять новое решение.
Цяо Пин ждал два дня. Когда стало ясно, что Да Цяо исчезла без следа, словно капля в песок, — не слуха, не вести, — он понял: медлить нельзя.
Он направился в кабинет старшего брата. Уже подойдя к дверям, услышал изнутри тяжёлые вздохи. Вошёл.
Цяо Юэ сидел за письменным столом, напротив — Чжан Пу, оба хмурые, с лицами, словно потемневшими от бедствия. Усталость и тревога легли на них тяжёлым грузом.
— Только что пришло известие, — Цяо Юэ тяжело вздохнул, голос у него был напряжён до предела. — Наш посланник хоть и не встретился лично с Вэй Шао, но переговорил с его бабушкой — госпожой Сюй. Та уже дала согласие на брак. Сказала: как только выберут день, отправят людей в Яньчжоу за невестой. И теперь наш переговорщик уже на полпути сюда — скоро прибудет… А в такой-то момент Да Цяо берёт и сбегает! Что теперь делать?
Он уже не мог усидеть на месте, метался по кабинету взад-вперёд, словно зверь, загнанный в угол.
Цяо Пин молча посмотрел на Чжан Пу. Тот хмурился всё сильнее. Подумав немного, Цяо Пин кивнул Чжан Пу, чтобы тот оставил их наедине.
…
Яньчжоу — земля, расположенная в самом сердце Срединного царства. Через неё текут реки Вэнь и Сы, и на этом слиянии вод рождалась особая красота: земли плодородные, людей много, всё благоухает и растёт. Это не только щедрый край, но и важный стратегический узел — отсюда шли дороги на юг, в Сюйчжоу и Юйчжоу. Именно по этой причине с древности Яньчжоу был костью в горле для всех амбициозных полководцев — всяк стремился заполучить его.
Когда-то род Цяо был поставлен императором Хань управлять этой землёй — и многие поколения надёжно удерживали её. Во времена деда, Цяо Гуя, здесь ещё стояли сильные войска, и никто не осмеливался посягнуть. Но к моменту, когда власть перешла к Цяо Юэ, всё изменилось. Сила дома угасла, да и сам Цяо Юэ был человеком уступчивым, осторожным, склонным сначала заботиться о личной безопасности.
Так Яньчжоу понемногу начал терять свою крепость. И теперь — когда со всех сторон надвигались волки и тигры — он оказался под угрозой, которую уже невозможно было игнорировать.
Та самая госпожа Сюй, о которой говорил Цяо Юэ, — не кто иная, как дочь принцессы Гаоян, родом из ванского рода Чжуншань, кровной ветви императорского дома. Её титул — принцесса, благородная дама. Когда-то, по случаю заслуг её будущего супруга в защите границ от хунну, она вышла замуж в дом Вэй. Женщина она была умная, решительная, умеющая править и домом, и людьми.
Десять лет назад, в кровавой кампании против Ли Су, семья Вэй понесла страшные потери — погибли её сын и внук. Вэй Шао тогда было всего двенадцать. Вокруг — враги, род Вэй был на грани гибели. И только под её твёрдой рукой им удалось выстоять.
Говорят, Вэй Шао и по сей день почитает бабку чуть ли не больше, чем отца. И хотя сам он до сих пор не высказывался напрямую по поводу брака, раз уж госпожа Сюй дала согласие — считай, дело решено. Неудивительно, что старший брат так встревожен.
Но Цяо Пин покачал головой:
— Старший брат… я всё так же считаю: даже если племянница выйдет за него — это не решение, а лишь отсрочка. Сейчас силы дома Вэй ещё сосредоточены на севере. Им нужен плацдарм, и Яньчжоу — подходящее место: через нас они могут беспрепятственно проникнуть в сердце Срединного царства. Пока мы им выгодны — они улыбаются. Но стоит им укрепиться — от улыбок не останется и следа. Как нам тогда защищаться? И что станет с племянницей?
— Думаешь, они забыли то, что было тогда?.. Думаешь, род Вэй простил? Мы кормим тигра — и скоро он нас сожрёт. Помни — Ли Су стал первым. Мы можем стать следующими.
Цяо Юэ нахмурился:
— Второй брат, ты слишком всё усложняешь. Раз уж стали родственниками через брак — не станут же Вэй в один день всё перечеркнуть! Сейчас главное — пройти этот опасный поворот. Что до А Фань… Она — старшая дочь рода Цяо. Если Яньчжоу стоит на краю гибели, и она способна спасти его своим замужеством — это её долг! Всё уже было улажено… Кто мог подумать, что она окажется столь непочтительной?! Зря только я растил такую дочь!
Цяо Пин пытался переубедить:
— Старший брат, раз уж племянница пропала — остаётся искать иной путь. Сейчас не время держаться за утонувшее. Я немедленно поеду в Чэньлю, попробую убедить Чжан Фу — может, ещё удастся сыграть на опережение. Кто знает, вдруг выход всё же найдётся?
Цяо Юэ тяжело вздохнул:
— Говорить легко! Даже если Чжан Фу согласится, неизвестно, хватит ли у нас сил. А что делать с Вэй? Посланник уже почти у ворот, а невесты нет — что прикажешь сказать?
— Скажем, что Афань внезапно тяжело заболела, — спокойно предложил Цяо Пин. — Что брак невозможен по состоянию здоровья. А заодно отправим в Вэй извинения, дары — чем богаче, тем лучше. Вряд ли они сразу поднимут шум.
Цяо Юэ молчал. Брови его не разглаживались. Он медленно прошёлся по комнате, глубоко задумавшись. Потом тяжело выдохнул:
— Дай мне время… Я ещё подумаю.
Цяо Пин знал, что торопить брата бесполезно. Вздохнув, он поклонился и вышел.
Вернувшись, он кратко рассказал обо всём своему сыну Цяо Цы, тот тут же передал услышанное Сяо Цяо. У той в глазах блеснул свет — наконец-то проблеск надежды. Она тут же велела брату: как только появятся новые вести — пусть ни минуты не медлит и сразу сообщает.
Цяо Цы пообещал.
