Кошка спрыгнула на пол, подбежала к рассыпанной лапше, понюхала и, тихо мяукнув, высунула розовый язычок, собираясь лизнуть. В этот миг Сяо Цяо быстро наклонилась, схватила её на руки — и, не говоря ни слова, вынесла за дверь.
Подняв глаза, она мельком взглянула на тётушку Цзян, стоявшую в тени коридора. Поймала её выражение — и тут же, не выдав ни намёка на эмоции, спокойно повернулась и вошла обратно в комнату.
В помещении воцарилась тишина.
Госпожа Чжу смотрела на пол, на расплывшееся пятно лапши среди осколков разбитой миски. Лицо её потемнело до предела. Она резко вскинула взгляд, метнув в Сяо Цяо полный ярости взор — уже почти готова была взорваться, но всё же сдержалась. В этот момент тётушка Чжун, подавив в себе недоумение, спешно шагнула вперёд, пытаясь сгладить неловкость:
— Кошка, госпожи, сущий баловник. Избаловали мы её, виноваты. Сидела спокойно, а потом вдруг — раз! — вывернулась, сиганула прямо с рук. И как раз в поднос. Прошу, не держите зла…
Госпожа Сюй взглянула на Сяо Цяо. Та стояла спокойно, с тем же уравновешенным видом, будто ничего и не случилось — и даже не подумала оправдываться перед госпожой Чжу. Такая сдержанная реакция показалась старшей госпоже Сюй странной. Хотя она и не стала углубляться в размышления.
Она лишь заметила, как лицо госпожи Чжу побледнело от злости, как та уже готова была сорваться, но явно сдержалась — возможно, только потому, что находилась при ней. Старшая госпожа Сюй тяжело вздохнула про себя: «Сердечность у неё всё же чересчур узкая, обидчивая…» — и спокойно сказала:
— Ладно, всего-то бездушное животное, ударили — и хватит. Намерение твоё я поняла. Когда захочу поесть, позову — тогда и приготовишь. Сейчас утро, я и сама чувствую усталость. Ступай пока.
Госпожа Чжу, клокоча внутри от досады, едва удержалась от взрыва. Она была уверена: Сяо Цяо нарочно подстроила всё с кошкой, чтобы сорвать момент, когда она хотела проявить заботу перед госпожой Сюй. А теперь — даже сама старшая госпожа Сюй сказала так… В её голосе слышалась явная нотка благосклонности к Сяо Цяо, и от этого госпожа Чжу только сильнее злость душила.
Изо всех сил сдержавшись, она выдавила из себя согласие, склонилась и, ничего больше не сказав, удалилась. Тётушка Цзян шла за ней, то и дело озираясь.
Тётушка Чжун велела позвать служанок, чтобы те прибрали осколки и разлитую лапшу. А сама вновь помогла госпоже Сюй улечься обратно в постель.
Сяо Цяо стояла в стороне, наблюдая, как служанка аккуратно собирает осколки и остатки лапши. Когда та уже собралась уходить, Сяо Цяо обратилась к тётушке Чжун:
— Тётушка, могу я сказать пару слов наедине?
Тётушка Чжун взглянула на неё, кивнула. Оповестила госпожу Сюй и вышла вместе с Сяо Цяо.
Как только они оказались за дверью, Сяо Цяо велела той самой служанке, что только что убиралась, взять с собой поднос с остатками разлитой лапши и следовать за ними. Тётушка Чжун недоумевала, но промолчала, просто пошла следом — до тех пор, пока они не дошли до укромного уголка в саду.
Там Сяо Цяо велела служанке оставить всё на земле и уйти. Когда они остались вдвоём, она наконец заговорила:
— Тётушка, вы, должно быть, уже догадались — я и правда нарочно выпустила кошку. Чтобы она опрокинула поднос госпожи Чжу.
Тётушка Чжун, разумеется, всё поняла. Ещё тогда, при госпоже Сюй, ощутила подвох, хотя и не подала виду — а потому первой выступила с примиряющим объяснением. Теперь, услышав, как Сяо Цяо сама заговорила об этом, спокойно спросила:
— Зачем вы так поступили, госпожа?
Сяо Цяо ответила прямо:
— Я подозреваю, что в той лапше было что-то недоброе.
Тётушка Чжун вздрогнула и с тревогой посмотрела на неё:
— Вы понимаете, что за смысл стоит за этими словами?
Сяо Цяо глубоко вздохнула:
— Понимаю. Конечно, понимаю. Не стану скрывать — у меня нет полной уверенности. Но раз закрались подозрения, я не могу, не имею права, рисковать здоровьем бабушки. Пусть даже этот поступок был дерзким — я всё равно должна была это сделать.
Тётушка Чжун некоторое время всматривалась в её лицо. Постепенно её взгляд смягчился. Она кивнула:
— Вы правы, госпожа. Когда есть сомнение — пусть даже всё чисто — нельзя подавать это старой госпоже. Вы всегда рассудительны и сдержанны. Раз уж сегодня вы решились на такое — да ещё и позвали меня, — значит, причина на то серьёзная. Прошу, расскажите.
Сяо Цяо заговорила тихо, но твёрдо:
— Тётушка, вы ведь и сами знаете — с тех пор, как я вошла в этот дом, свекровь меня так и не приняла. А та тётушка Цзян, что у неё под рукой, всё время только и делает, что подзуживает её, настраивает против меня.
Я не стану скрывать. Я понимаю, в чём моё положение. Я из семьи Цяо, а между домами Цяо и Вэй с прежних времён осталась обида… Потому я с самого начала решила быть осторожной. Велела своей кормилице наладить связь с тётушкой Хуан из Восточного крыла — чтобы та приглядывала за действиями тётушки Цзян. Если заметит что-то странное, сразу передавала. Чтобы я могла заранее знать, к чему готовиться.
И вот несколько дней назад тётушка Хуан принесла весть: тётушка Цзян тайно вышла из усадьбы через задние ворота — и направилась в дом супруги сельского управляющего по фамилии Ли, на западной окраине. Тоже вошла с чёрного хода, пробыла там всего на чашку чая и тут же вышла. Всё это выглядело подозрительно.
Я проверила: свекровь с той госпожой, насколько известно, вроде бы особого общения не ведёт. Так я и насторожилась. Велела приглядеть уже за самой хозяйкой дома сельского управляющего.
И вот — сегодня утром — дошли сведения, что у той дамы при себе якобы есть яд, привезённый из Дугуо — смертоносный, редчайший. Одной капли достаточно, чтобы убить человека.
Подумав о том, что тётушка Цзян, возможно, тайком общается с этой женщиной — и даже делает это за спиной самой госпожи Чжу — я почувствовала беспокойство. Сразу поспешила домой. А по пути увидела, как тётушка Цзян стоит у дверей, а свекровь тем временем вручает еду бабушке…
Я испугалась. Если хоть малейшая доля правды есть в моих подозрениях — это может стоить жизни. Я не успела ничего обдумать, не стала выжидать — просто выпустила кошку. Пусть хоть так — но еда к бабушке не попадёт.
По мере того как Сяо Цяо говорила, лицо тётушки Чжун становилось всё более мрачным.
— Тётушка, — продолжила Сяо Цяо, — как я и сказала: я не знаю, принесла ли тётушка Цзян тот яд из дома сельского управляющего, и если принесла — кому он предназначался. Всё это только моя интуиция. Одно лишь предчувствие. Поэтому я и не осмелилась говорить об этом при бабушке. Позвала вас — чтобы сказать это наедине. Неважно, была ли та лапша отравлена или нет, но за тётушкой Цзян отныне вы должны приглядывать особенно внимательно!
Скпр! Спасибо большое за такой быстрый и качественный перевод! Но когда же будут главы от лица Шао’эр? Так хочется узнать его чувства после расставания)))
Супер! Спасибо большое за такой быстрый и качественный перевод! Но когда же будут главы от лица Шао’эр? Так хочется узнать его чувства после расставания)))