Личный доктор Великой Госпожи, женщина по имени Се Май Эр, ворвалась в комнату и увидела кровь на теле Цзина и Хоу, ее лицо изменилось. Она дала Великой Госпоже большую таблетку, и состояние Великой Госпожи постепенно стабилизировалось.
Цзин и Хоу почувствовали облегчение, и Хоу сказал: «Бабушка, пожалуйста, отмените церемонию через три дня! Ваше здоровье самое важное.»
Цзин добавил: «Да, пожалуйста, поправляйтесь как можно скорее.»
Великая Госпожа горько улыбнулась. «Я больше не буду скрывать от вас, у меня остался год жизни как максимум.»
Цзин и Хоу были в недоумении и оба посмотрели на доктора.
Се Май Эр сказала: «Великая Госпожа права, как максимум, год.»
Хоу был в волнении и закричал: «Нет, нет! Бабушка была так здорова все эти последние десятки лет, должен быть способ ее вылечить.»
Великая Госпожа устало сказала: «Когда Цзин был без сознания, я поняла, что вам, вероятно, захочется что-то сделать. Как вдова, я смогла управлять всем кланом Ту Шан, что показывает, что со мной не так-то просто справиться. Если бы вы не были моим внуком, я бы уже избавилась от тебя. Но ты мой внук, которого я держала на руках, и потому, что мать Цзин предпочла его, я была особенно добра к тебе. Ты кусок плоти на моем сердце, и я не могу выкинуть тебя. Но я не могу избавить тебя от твоих амбиций, поэтому я могу только собрать все оставшиеся у меня силы, чтобы обеспечить сохранность этого семейного наследия. Чтобы иметь силы справляться с вами, я заставила Се Май Эр посадить вуду-жук в себя. Ты видишь всю мою бесконечную энергию все эти последние десятилетия? Все это было благодаря вуду-жуку, который поддерживал меня.»
Лица и Цзина, и Хоу изменились. Цзин много исследовал о вуду-жуках из-за Сяо Яо, и он бормотал: «Но это запрещенная магия.»
Хоу спросил: «Есть ли способ избавиться от нее?»
Се Май Эр ответила: «Сегодня вуду-жук дал обратный эффект, пути больше нет.»
Хоу тревожно спросил: «Обратный эффект? Что это значит?»
Се Май Эр объяснила: «Запретная магия вуду позволяет человеку осуществить свое самое главное желание, но, наоборот, перед смертью человек переносит самую сильную боль от налетевшего на него вуду-жука. Человек переносит боль от того, как жук поедает все внутренности, пока тело, душа и сущность не будут полностью поглощены жуком. В конце концов ничего не остается, даже тела.»
Цзин смотрел на свою бабушку, слезы текли, и Хоу тоже был в слезах. «Бабушка, бабушка, как… как ты могла?»
Великая Госпожа смеялась. «Как я могла? Из-за вас, вы два негодяя! Даже если я перенесу самую ужасную боль и не останется ни тела, я по-прежнему смогу защитить клан Ту Шан после смерти и выполнить свой долг перед предками, чтобы не стыдиться перед ними…» Великая Госпожа внезапно перестала говорить и свернулась от боли. Цзин и Хоу поспешили ей на помощь.
Великая Госпожа сказала: «Уйдите, скажите им… уйдите все!»
Се Май Эр сказала Цзину и Хоу: «Великая Госпожа была очень сильной в своей жизни, и она не хочет, чтобы кто-либо видел ее такой… если вы оба уважаете старших, пожалуйста, покиньте комнату сейчас!»
Цзин и Хоу уставились друг на друга в гневе, но, услышав крики своей бабушки от боли, оба закрыли глаза от боли. Из-за них, их самый любимый человек должен переносить агонию, вызванную пожиранием вуду-жуком ее внутренностей.
Служанка Великой Госпожи Сяо Ю вышла и сказала: «Два молодых господина, пожалуйста, уйдите сейчас! Великая Госпожа должна переживать агонию час в день, но большую часть времени она будет в сознании. Со временем боль станет длиннее, и у нее уйдет умственная ясность. Она сказала раньше, что у нее остался максимум год, но на самом деле — всего полгода.» Сяо Ю начала плакать. «Сотни лет я заботилась о Великой Госпоже и видела, что она сделала для клана Ту Шан, что она сделала для вас обоих. Если у вас хотя бы крупица послушания осталась, то, пожалуйста, примите желания Великой Госпожи ради клана Ту Шан. Пусть она в здравом уме увидит нового лидера клана и умрет в мире, чтобы эта боль оправдалась.»
Когда Сяо Ю закончила, она жестами показала им уйти.
Хоу резко повернулся и выбежал, издал долгий свист и взлетел на своем крылатом скакуне, исчезая в воздухе, хотя звук его гневного крика долетел до нас.
Цзин ничего не сказал и медленно вышел, шаг за шагом, покидая резиденцию и добравшись до подножия горы Цин Чжиу.
Его крылатый скакун Ли Ли опустился и тронул его мордой, как бы желая увести его куда-то. Цзин смотрел на Ли Ли, но не знал, куда идти. Он думал, что может покинуть Цин Чжиу и отправиться бродить по миру вдвоем. Но правда была в том, что он никогда не мог покинуть Цин Чжиу.
Цзин повернулся обратно к горе Цин Чжиу.
Резиденция клана Ту Шан была построена на склоне горы Цин Чжиу, с момента создания мира и до сих пор десятки поколений лидеров клана Ту Шан строили и расширяли ее. Здесь были десятки внутренних дворов, и когда умирающее солнце освещало ее, оно подсвечивало все кирпичи и деревья, делая всю резиденцию яркой и живой.
Он был готов отказаться от всего, но не мог отказаться от своей кровной связи.
Небо покрылось темными облаками, но Цзин все еще стоял у подножия горы.
До него дошел звук грома, а затем начался проливной дождь. Это потрясло Цзин, и он сказал Ли Ли: «На гору Шэн Нун!»
***
Сяо Яо уже спала, когда ее разбудил гром посреди ночи.
Звук льющегося дождя, барабанящего по крыше, был нескончаемым стуком.
Сяо Яо послушала немного и собралась вернуться спать, когда внезапно услышала крик журавля. Она надела халат и открыла дверь. Снаружи дождь, был мрак и ветер выл воем.
Сяо Яо оглянулась и тогда увидела две фигуры, приближающиеся к ней во мраке.
Сяо Яо с недоумением спросила: «Цзин? Это ты?»
Фигуры приблизились, и одна из них была Сяо Сяо, а другая действительно была Цзин. Он был промокший, как будто только что выловлен из воды, его венок волос давно исчез, а волосы были в разнос. Его лицо было бледным.
Сяо Сяо сказала: «Стражи сказали, что кто-то врывается во дворец Цзи Цзинь, но когда я пришла и увидела, что это мастер Цзин, он уже выглядел так. Его Величество попросил меня привести его к Принцессе.»
Сяо Сяо закончила и тихо ушла.
«Цзин, ты… сначала зайди внутрь!» Сяо Яо не спросила, почему Цзин ворвался в гору Шэн Нун посреди ночи и потянула его в свою комнату.
Сяо Яо посадила его рядом с бразьером и помогла ему высушить волосы. Она увидела, что его лоб порезан и был покрыт синяками, и прикоснулась к нему: «Что случилось?»
Цзин внезапно сильно обнял Сяо Яо, его тело охладело после такого долгого нахождения под дождем. Сяо Яо молча позволила ему обнять ее.
Спустя некоторое время Цзин сказал: «Бабушка использовала запрещенное заклинание с вуду, вуду-жук вернулся и пожирает ее изнутри.»
Когда вуду-жук возвращается, жить остается немного времени. Сяо Яо была ошеломлена и не знала, как утешить Цзин, поэтому могла только гладить его спину.
Цзин сказал: «Бабушка хочет, чтобы я занял позицию главы клана через три дня. Я больше не могу говорить нет.»
Сяо Яо сказала: «Я понимаю.»
«Я решил, что независимо от того, согласится бабушка или нет, я собирался быть с тобой… но теперь… прошу прощения!»
«Это нормально, это действительно нормально!»
Сяо Яо вздохнула. Это не значит, что ей не было дела до этого, но если бабушка Цзин не брезгует пойти на самопожертвование, а Цзин самолюбиво решит покинуть клан Ту Шан, чтобы быть с ней, то он не будет тем Цзином, которого любит Сяо Яо.
Той ночью Цзин не вернулся в Цин Чжиу.
Той ночью Хоу также не вернулся в Цин Чжиу. Лан Му давно привыкла к этому и не осмеливалась произнести ни слова. Той ночью она превратилась в лису и тайно проверила, где находится Фан Фэн И Ян, и обнаружила, что и ее нет. За шестьдесят лет это было не первый раз, когда она обнаружила, что оба Хоу и И Ян пропадали одновременно. Лан Му спряталась под одеяло и всю ночь плакала, не из-за того, что Хоу не пришел домой всю ночь, а потому что обнаружила то, чего ей не следовало знать, и была абсолютно напугана.
***
Во второй день, после полудня, Цзин и Хоу вернулись в Цин Чжиу.
Бабушка Цзин призвала их обоих, и она сидела на подстилке, выглядя довольно здоровой и не так, будто на грани смерти.
Она спросила Цзина: «Ты решил?»
Цзин опустился на колени: «Ваш внук соглашается занять позицию главы клана.»
Она улыбнулась и обратилась к Хоу: «А ты решил?»
Хоу опустился на колени: «Ваш внук никогда не будет бороться за позицию главы клана.»
Бабушка Цзин уставилась на Хоу: «Ты готов поклясться кровью перед всеми своими предками, что никогда не будешь бороться за позицию главы клана и не навредишь Цзину?»
Хоу задумался, затем сказал: «Готов!»
