Чуньнян вышла его встречать. Пока они шли, она шёпотом пересказывала всё, что произошло с госпожой: как её внезапно вырвало, как она ослабла…
Услышав о задержке месячных и внезапной рвоте, при том что вечером госпожа не ела ничего подозрительного, лекарь первым делом заподозрил именно это. Не мешкая, он поспешил вслед за Чуньнян во внутренние покои.
Только они миновали расписную ширму с изображением зелёного тела и алых чешуек дракона и феникса, как навстречу им быстро вышел высокий, статный молодой мужчина. На нём был роскошный тёмный халат, расшитый золотыми облаками и узором мифических зверей — ни у кого не могло быть сомнений, что это и есть сам повелитель Дворца Синь-гун, хоу Вэй Шао.
Лекарь поспешно поклонился.
Вэй Шао встретил его с мрачным лицом: — Почему так долго? Моя жена почувствовала резкое недомогание, её стошнило. Осмотри её немедленно!
Не дожидаясь ответа, он тут же повернулся и направился внутрь. Лекарь закивал и поспешил следом.
В нос ему ударил тонкий тёплый аромат, от которого слегка защипало глаза. На вышитой постели с узорным шёлковым покрывалом и подушками в облаках сидела — или скорее полулежала — молоденькая женщина, на вид не больше пятнадцати-шестнадцати лет. Кожа белее снега, хрупкая, нежная, с той самой прелестью, от которой трудно было отвести взгляд. Лекарь тут же опустил глаза, боясь разглядывать больше, чем позволено.
Сев на низкий табурет, который ему подала служанка, он осторожно взял ту тонкую ладонь, что выбралась из-под пёстрого одеяла, двумя пальцами приложился к запястью и, прикрыв глаза, сосредоточился, затаив дыхание.
А Вэй Шао всё это время стоял рядом, не отрывая взгляда.
Прошло всего несколько мгновений — и лекарь открыл глаза, с улыбкой произнёс:
— Пульс мягкий и живой, как жемчужины, катящиеся по блюду — это признак беременности. К тому же тётушка упомянула, что у госпожи задержка… Всё полностью соответствует. Несомненно — это радостный пульс. Госпожа ждёт ребёнка.
Вэй Шао замер, пристально всматриваясь в лицо лекаря.
Спустя пару секунд он медленно обернулся к Сяо Цяо.
Сяо Цяо, услышав сказанное, тоже остолбенела. Внутри — странная, почти ошеломляющая пустота.
Она подняла глаза — и встретилась с его взглядом. Взглядом, полным сдержанной напряжённости.
На мгновение воцарилась тишина.
Чуньнян вскрикнула от радости:
— Господин хоу! Слышали?! Госпожа беременна! Ах, если бы старшая госпожа узнала — как же бы она обрадовалась!
Вэй Шао резко обернулся к лекарю:
— Ты не ошибся?!
Лекарь поднялся и спокойно сказал:
— Господин хоу, можете не сомневаться. Я ставлю пульс уже более двадцати лет. Если уж это я умудрился перепутать — можете смело разбить мою вывеску. Только вот, когда я щупал пульс у госпожи, заметил, что у неё слабая ци и кровь. Госпожа ещё совсем юна, а это её первая беременность. Я выпишу снадобье для укрепления — пусть немного подлечится.
Вэй Шао кивнул:
— Пиши скорее.
Чуньнян вся сияла от счастья. Она быстро вывела лекаря наружу, чтобы он мог составить рецепт.
В покоях остались только двое.
Сяо Цяо наконец отошла от первоначального оцепенения и вдруг отчётливо осознала одну вещь:
Она — беременна.
Сердце у неё внезапно забилось быстрее.
В груди вспыхнуло странное чувство — похожее на радость, но не только на неё. Там было нечто ещё: глубокое, неуловимое, трепетное.
Медленно подняла взгляд.
Вэй Шао всё ещё стоял у кровати. Он смотрел на неё, не мигая.
Сяо Цяо слегка пошевелилась.
Стоило ей только чуть повести плечом, как он вдруг бросился к ней, стиснул в объятиях.
Он не произнёс ни слова. Просто прижал её к себе, крепко-крепко, будто боялся отпустить.
Лицо Сяо Цяо уткнулось в его грудь.
Она закрыла глаза и услышала, как бешено и сильно колотится его сердце.
И — будто бы — даже уловила, как горячая кровь бурлит в его венах.
— Глупый мой, вы онемели? Почему молчите? — Сяо Цяо наконец открыла глаза, приподняла лицо и тихо произнесла.
Одна из рук Вэй Шао медленно опустилась ей на живот. Он осторожно провёл ладонью по нижней части.
— Маньмань… здесь? Вот здесь?
Сяо Цяо кивнула.
Брови Вэй Шао чуть дрогнули. Он уставился на её живот, всматриваясь, будто хотел что-то разглядеть сквозь тонкую ткань.
И вдруг — громко рассмеялся.
Сяо Цяо почувствовала, как задрожала его грудь.
— Маньмань! Ты и впрямь собираешься родить мне ребёнка! Я, Вэй Шао, скоро… стану отцом!
На лице его сияла безумная, ослепительная радость, в глазах — торжество.
Он осыпал её поцелуями, беспорядочно, словно дождём — в лоб, в щёки, в губы.
Целовал, пока вдруг что-то не вспомнил — и резко остановился.
— Ах, точно! Ты же… ты же потому и стошнило, что почувствовала запах вина от меня!
Он поспешно отпустил её, осторожно уложил обратно на подушку. Сам спрыгнул с кровати. Прошёлся туда-сюда у ложа, словно всё ещё не мог унять бурлящую в груди радость — и вдруг, не выдержав, стремительно вышел за дверь.
Неизвестно, что именно он сказал, но вскоре снаружи послышались радостные голоса служанок — хором сыпались поздравления и благодарности.
Сяо Цяо лежала на подушке с закрытыми глазами, подняв руку — и положила её себе на живот, туда, куда совсем недавно с таким трепетом прикоснулся Вэй Шао. Живот пока оставался совсем плоским…
Но теперь внутри неё, незаметно, тихо, начиналась жизнь. Маленькая новая жизнь, созданная ею и этим мужчиной — Вэй Шао.
Какая же это невероятная, почти непостижимая тайна…
Оцепенение, с которым она услышала эту новость, и то странное, неоформленное чувство, что заполнило её душу, вдруг исчезли.
Внутри, в самом сердце, всё без остатка заполнилось новой, ясной, тёплой радостью.
