Увидев, как входит Сун Мо, Ян Чаоцин с товарищами тут же встали. — Господин, — с почтением заговорил Ян, — всё готово. Комната на втором этаже, у окна — стоит только открыть ставню, и будет видно всех прохожих на улице…
Сун Мо, не говоря ни слова, с лёгкой улыбкой кивнул — и поднялся в уютную частную комнату на втором этаже.
Хозяин чайной поспешил следом, чтобы лично обслужить почтенного гостя, но у дверей его остановил Ву И.
— Наш господин любит тишину. Если что понадобишься, тебя позовут, — сказал он твёрдо.
Хозяин, осознав, что навязываться не стоит, с неловкой улыбкой отступил.
Тем временем солнце поднялось выше, на улице становилось всё люднее. Сквозь тонкие створки окна, оклеенные бумагой из гаоли[1], доносился гул голосов, шелест шагов и крики продавцов.
И тут быстрыми шагами вошёл Ву И.
— Господин, люди пришли.
Сун Мо кивнул, передал Ву И свиток, что держал в руках, и велел: — Спроси у хозяина, сколько он хочет за это. Возьми и отвези госпоже — пусть почитает.
Это был сборник юцзи — путевых заметок, лежавший в комнате для развлечения гостей. Пока Сун Мо ждал, он развернул его от скуки — и оказался удивительно увлекательным, потому решил прихватить домой.
Ву И, усмехнувшись, сунул книгу за пазуху и последовал за господином вниз по лестнице.
В это время у семьи Мяо всё шло полным ходом: на помолвку они пригласили уездного начальника — сяньлиня Ваньпинского уезда по имени Се Вань, а также сяньчэна, помощника уездного начальника Ма Хао. Раз уж господин наследник гуна Ин приезжал с официальным визитом, без участия местной власти было не обойтись.
Ма Хао прибыл заранее и чинно ожидал у дома.
Се Вань же, возомнив себя слишком важной персоной, до сих пор не появился, хотя удачный час — цзи ши — уже почти настал.
Отец невесты, господин Мяо, отправил старшего сына — Мяо Аньпина — звать уездного начальника.
Тот, направляясь к повозке, в которой восседал Се Вань, мрачно вспоминал, как тот принял от их семьи триста лян серебра в «благодарность за сватовство» и только после этого согласился стать официальным посредником на помолвке. Радоваться было, мягко говоря, трудно.
Свадебные дела только начинались, а расходы уже перевалили за тысячу лян.
С такими темпами всё мероприятие вряд ли уложится меньше чем в три тысячи лян серебра.
Они-то рассчитывали уложиться в две тысячи лян серебра… а откуда брать недостающую тысячу?
Мяо Аньпин мрачнел с каждой мыслью. Идти было тяжело — сердце сжималось от тревоги, ноги словно сами шли не туда.
И как назло — он не заметил, как в лоб столкнулся с каким-то человеком, выходившим из соседней харчевни.
— Ай! — вскрикнул Мяо Аньпин и грохнулся на землю.
А тот человек будто бы и не почувствовал удара: не остановился, не извинился — даже головы не повернул, просто пошёл дальше, как ни в чём не бывало.
Это ж где такое видано? Здесь ведь Ваньпин, не глухая деревня. Кто в уезде не знает семью Мяо? К тому же — рядом стоит сам господин начальник уезда!
Мяо Аньпин, возмущённый до глубины души, вскочил на ноги и рванул вперёд, хватая наглеца за рукав:
— Столкнулся — и ушёл, даже слова не сказал? Ни извинения, ни поклона — так нельзя! Совсем уж без правил остался?!
Сегодня, ради приезда сватов из поместья гуна Ин, он нарядился в новенькое даопао из шелка цзяньчоу — стоило почти четыре ляна! И теперь всё — запачкано и смято. Разве не обидно?
Но едва Мяо Аньпин потянулся к рукаву, как вдруг сбоку молнией метнулся кто-то и жёстко схватил его за руку. Голос, хрипловатый, сдержанно злой, прозвучал рядом:
— Ты откуда такой бродяга вылез? Глазами не видишь, кто наш господин?! Осмелился лапу тянуть? Хочешь — прямо сейчас велю её тебе оторвать, и поверь — в столичной управе Шуньтянь скажут, что мы ещё слишком милосердны были!
Мяо Аньпин с испугом уставился на того, кто схватил его.
Парню было не больше шестнадцати – семнадцати, черты лица — аккуратные, даже красивые, одет в простую, но безукоризненно чистую одежду, как подобает слуге. Только вот ткань — вовсе не простая: тончайший гэбу из Гуандуна, по шесть лянов за метр. Такой наряд — не на всякого господина наденут, не то что на мальчишку-прислужника.
Мяо Аньпин сразу понял: нарвался он на слугу из знатного дома.
Ведь Ваньпин находится совсем близко от столицы, а значительная часть семей потомственных военных и чиновных заслуг владела здесь имениями. Такие вот господа и их люди часто здесь бывали — и шутить с ними было опасно.
Мяо Аньпин, почувствовав себя немного увереннее, расправил плечи, вскинул подбородок и громко выкрикнул:
— Убил — отвечай жизнью, должен — верни долг! Вы меня сбили, даже не извинились — и хотите вот так уйти? Где это видано?! Ладно, не стану придираться — сначала компенсируйте хоть одежду! Даопао, между прочим, стоило шесть лянов серебра — платите! А не хотите по-хорошему — встретимся в управе Шуньтянь! Пусть потом никто не говорит, что я давлю на людей! Мы, между прочим, породнились с родом гуна Ин — наш родственник по бракусам господин гун!
В этот момент впереди идущий юноша остановился.
Он обернулся — и бросил на Мяо Аньпина всего один взгляд.
И в тот же миг у того сжалось сердце.
Он в жизни не видел такого юноши: изящный, утончённый, сдержанный. Стоял он просто — а всё равно казался, будто создан из нефрита, окружённый лёгким сиянием — словно ветвь цветущего дерева под утренним светом.
Всё бахвальство Мяо Аньпина мигом испарилось.
Юноша наконец заговорил — голос был мягкий, но в нём чувствовалась природная сила:
— Ты из семьи Мяо в Ваньпине?
Мяо Аньпин ещё не успел ответить, как вдруг из роскошной повозки с суетливым звоном распахнулась занавесь, и оттуда пулей выскочил сам уездный начальник Се Вань. Он чуть ли не бегом подбежал и, заискивающе улыбаясь, зачастил:
— Господин наследник Сун, господин наследник Сун! Я — Се Вань, начальник уезда Ваньпин! По поручению семьи Мяо прибыл, чтобы быть сватом в браке между вашим младшим братом и шестой госпожой из семьи Мяо. Как раз собирался войти — обсудить все формальности…
Поскольку брак был пожалован с высочайшего соизволения, всё полагалось проводить без излишней пышности. Сегодня лишь назначалась первая, предварительная помолвка, после чего должны были обговорить вопросы приданого, выкупа и дату свадьбы.
Сун Мо лишь холодно хмыкнул и, не говоря ни слова, прошёл мимо.
Мяо Аньпин и Се Вань остолбенели.
Ву И тут же поспешил за господином, а охранники из поместья гуна Ин молча, один за другим, прошествовали мимо растерянной парочки.
Се Вань, очнувшись, рванул за одним из телохранителей и шёпотом спросил:
— Братец, что это вообще было?.. — И тут же ловко сунул ему в ладонь красный конверт с серебром.
Тот, окинув взглядом удаляющуюся процессию, тоже понизил голос:
— Ладно, раз вы ради второго господина с делами к роду Ин, скажу.
— Господин наследник лично прибыл, чтобы сопровождать второго господина на помолвку в дом Мяо. Однако господин гун совершил поступок, который вызвал негодование у наследника. Чтобы произвести впечатление на семью невесты и создать видимость щедрости для второго господина, он решил обменять поместье наследника, которое стоило семь тысяч лян, и три лавки общей стоимостью три тысячи лян на имение, записанное на второго господина. В результате сумма составила всего пять тысяч. Наследник был крайне возмущён и отказался идти в дом Мяо.
[1] высококачественная корейская бумага.
Спасибо за перевод 💛
Спасибо большое за перевод ❤️