В отличие от Кунсана, где взору повсюду открывались пышные дворцы, окутанные сверкающей аурой бессмертных, в Куньлуне всё было устроено иначе. Жилища небожителей здесь представляли собой невесомые, как мираж, павильоны, парящие в небе, словно были сотканы из облаков.
Под этими изящными строениями, будто возведёнными из чистого света, простирались бесчисленные воздушные лестницы. Тысяча за тысячей, их было не счесть. Они тянулись вниз, исчезая в млечной пелене, словно соединяя небеса с миром смертных.
Каждая из лестниц казалась мостом в вечность, устремлённым от парящих залов в бесконечность, и даже самый простой из таких подъёмов напоминал грандиозную дорогу в небо.
Величие и безмолвная мощь, царившие здесь, невольно внушали благоговение: Куньлунь являл собой не просто обитель, он был самой плотью мира горных бессмертных, воплощением их сдержанной гордости и нездешней ясности.
С той самой встречи с Шао Ю, Лю Шуан больше ни разу не увидела его. Каждый раз, когда она просила аудиенции, ей вежливо отказывали и говорили: «Молодой господин занят делами и никого не принимает».
Слуги, ученики, старшие наставники — все, как один, свободно входили и выходили из небесного павильона, а она, бывшая невеста, словно и вовсе не существовала.
Шао Ю, как оказалось, после выхода из уединения почти не отдыхал. Весь его день был отдан делам Куньлуня.
Лю Шуан, при всей своей внешней значимости, по существу ничем не отличалась от бесприютного гостя, которого просто не выставляют за дверь из вежливости.
Бай Чжуйсюй с каждым днём становился всё более мрачным. Его тревожила вероятность, что если с жемчужиной не разобраться вовремя, то вернуть Лю Шуан её прежний облик уже не удастся. Он буквально из кожи вон лез, разыскивая хоть малейшую весточку из недр Куньлуня.
Тем временем Бай Юйсяо, заговорщически склонившись к ней, предложил:
— А что если мы с тобой, никому не говоря, проникнем к Дин Шэньнуну и сами всё сделаем?
Лю Шуан бросила на него долгий взгляд:
— А потом, когда нас поймают за попытку использовать сокровище Куньлуня, вместе ляжем в земле? Думаешь, нас просто выгонят? Нас уничтожат. Прямо здесь, не дожидаясь объяснений.
— Ну я просто предложил, — пробормотал он и, недовольно отводя глаза, добавил: — Зато мой брат аж с ума сходит из-за тебя. Думаешь, просто так?
Но стоило ему это сказать, как Лю Шуан прищурилась с лукавым интересом:
— А ты случаем не…
— Ты-ты-ты!.. — Бай Юйсяо чуть не подпрыгнул. — Не вздумай, я тебя предупреждаю! В этом мире нет никого, кого я бы ненавидел больше, чем тебя!
Словно выдавая сам себя, он развеселил Лю Шуан, и она не удержалась:
— Ах, ненавидишь? Значит, любишь кого-то другого? Ту самую бессмертную Ми Чу, наверное?
— Ха, конечно! Она во всём лучше тебя. И красивее, и умнее, и добрее, и вообще…
Лю Шуан только хмыкнула. Раньше она бы, может, и обиделась в угоду «прошлой Лю Шуан», но теперь, взглянув на всё трезво, она поняла. Бай Юйсяо просто тот, кто всегда идёт наперекор. Он не злой, а просто упрямый.
Если бы он на самом деле её ненавидел, то не согласился бы помогать ей в хитрых уловках против Янь Чаошэна и не прикрывал бы её без слов.
С детства слушая, как брат восхваляет Лю Шуан, он лишь внешне выражал неприязнь и не столько к ней самой, сколько к тому, что был в тени.
На деле он всегда был рядом и именно поэтому глава рода Чишуй, отпуская дочь на опасный путь, позволил ему сопровождать её.
Что до Ми Чу, Лю Шуан с ней лично никогда не сталкивалась, но отчётливо помнила, как в прошлой жизни именно она погубила её. Сейчас, не имея улик, разоблачить её было невозможно, но время всё расставит по местам.
Именно поэтому она решила действовать тонко.
Пока Чжуйсюй ломал голову, как достать Дин Шэньнун, она просто начала… ждать.
