Лю Шуан не успела обернуться. Она лишь задержала дыхание и направила остатки энергии на сдерживание своей ауры.
Опыт жизни в мире духов не прошёл даром: она знала, как опасно проявлять себя. Особенно сейчас, семьсот лет назад, когда Янь Чаошэн ещё не стал демоном и не навёл в этом мире порядок. Без его власти в землях духов наверняка царит хаос.
Она не хотела, чтобы только после прибытия её тут же сожрали бы.
Когда Янь Чаошэн, не раздумывая, бросился в сияющее Зеркало Перехода вслед за Лю Шуан, его охватило сожаление на короткое мгновение.
Он не был тем, кто действует сгоряча. Никогда.
С самого прибытия из Кунсана в Куньлунь всё шло не так, как он ожидал. Сильнее всего его приводило в смятение поведение Лю Шуан, наследницы Кунсана, чьё стремление быть рядом с ним он всё никак не мог объяснить.
Она относилась к нему с редкой заботой: лечила его раны, вставала между ним и опасностью, провела всю ночь в Могиле Десяти Тысячи Душ, охраняя его сон, словно стражник. Даже когда он оказался перед ней в своём истинном облике, со всей уродливой чешуёй чёрного змея, в её глазах не отразилось ни капли отвращения. Напротив, она молча сняла верхнюю одежду и накинула её на него.
И всё же, именно она же была той, кто лишила его возможности культивировать. Самой дороги, к которой он стремился с детства.
Если бы не её неуправляемый нрав и своевольные решения, он бы готовился сейчас к состязанию, к которому шёл долгие годы, а не жил в тени, отчаянно пытаясь восстановить утраченную силу.
Янь Чаошэн стиснул зубы. Всё было запутано: и её доброта, и причинённая боль, и его собственная слабость, ведь он не смог остаться в стороне.
В последние дни два голоса непрестанно перекликались в голове Янь Чаошэна.
Один шептал с ядом: «Её чувства к тебе неискренни. Она, как и те демоницы, которых ты видел в юности, прельщена лишь внешним. Не забывай, она — будущая владычица Кунсана, наследница великого рода. А ты кто? Просто мелкий ученик с кровью зверя. Неужели она станет всерьёз смотреть на такого, как ты? Стерпи, используй её, восстанови силу и избавься от неё и от Бай Юйсяо разом. Как всегда, без пощады».
Другой же, тихий, но упрямый, возражал: «Она разве не старается? Она — не Бай Юйсяо. Ты бы давно погиб без её помощи. Она лечила тебя, защищала, не отвернулась от твоей истинной формы. Пусть она однажды и причинила боль, но после вновь и вновь пыталась загладить вину. Почему бы не простить её?»
В свои шесть сотен лет, что было юным возрастом для демона, Янь Чаошэн был далёк от окончательной холодности. Жизнь ещё не закалила его настолько, чтобы он окончательно перестал сомневаться.
Он колебался, не зная, как быть с Лю Шуан: отстраниться, дать ей понять, что надежды напрасны, или же воспользоваться её доверием и потом уничтожить?
К его раздражению, та в последние дни и вовсе пропала из его поля зрения, обосновавшись у Врат Небесной Башни, где обитал Цзимо Шао Ю.
Однажды он прошёл мимо, и она даже не обернулась. Она была вся в ожидании у павильона того самого Цзимо.
Янь Чаошэн сжал пальцы, раздавив ветвь, росшую рядом.
Он знал, что её заискивание перед Цзимо — не от чувств, а из-за Дин Шэньнуна. И всё же зрелище, как она униженно старается, всё равно вызывало в нём ярость.
Надо было давно покончить с этим. Раз и навсегда.
А когда он увидел, как она, не щадя себя, использовала Зеркало Перехода, он едва сдержал себя и снова задался вопросом: «Она делает это ради Дин Шэньнуна или ради самого Цзимо Шао Ю?»
Когда она бросила ему в лицо фразу «ты что, хочешь умереть со мной?», он с ледяным сердцем отдёрнул руку.
«Пусть. Сдохни. Меньше будет головной боли».
Стоило ей побледнеть и исчезнуть в потоке светящихся волн, как разум Янь Чаошэна на мгновение померк. Он даже не осознал, как кинулся за ней и оказался втянут в Зеркало следом.
Он не принёс жертвы кровью, как она, потому очнулся первым. Он стоял среди безжизненных костей, с призрачной рекой адского пламени вдали.
Повернувшись, он увидел Лю Шуан без сознания на берегу, а рядом с ней Цзимо Шао Ю, который опустился на колени, чтобы поднять её.
— Оставь, — раздался холодный голос Янь Чаошэна.
