Ее одежда была спущена с плеча, открывая нежную кожу. Она моргнула, тут же пытаясь приподняться.
— Что ты делаешь…
— Не двигайся. Осталось совсем немного «чистой крови». Если размажешь, больше не будет.
Нин Инь легко удержал ее, продолжая неспешные мазки по ее плечу.
— «Чистая кровь»? — Юй Линси нахмурилась.
Название показалось ей знакомым.
— Краска для моей метки.
Нин Инь склонился чуть ниже, в уголках его глаз затаилась мягкая улыбка.
— Я говорил, что не позволю Суэй Суэй терпеть боль от иглы. Нарисовать цветок — не хуже, чем вытатуировать.
Так он пронес в свой дом самое прекрасное из весенних цветов и запечатлел его на ее теле.
Нин Инь всегда имел свои странные, но особенные способы выразить чувства. Однако разве она не потакала ему так же?
Вот и сейчас, тихонько обозвав его маленьким безумцем, она покорно зевнула и позволила ему делать, что вздумается.
Нин Инь обладал редким талантом. Крупные цветы тянулись по ее плечу, раскрываясь в ярком, огненном цветении.
Юй Линси взяла зеркало, осмотрела себя с разных сторон и с одобрением кивнула:
— Довольно красиво. Жаль, что ночью придется смыть.
— Не страшно.
Нин Инь отложил кисть, вытер руки шелковым платком и спокойно произнес:
— Для этого узора уже великое счастье — расцвести дважды на теле Суэй Суэй.
— Дважды?
Юй Линси зевнула и, кутаясь в одеяло, безмятежно пробормотала:
— Кстати, что с цзюньванем Наньяна? Он чем-то тебя разгневал?
Нин Инь даже не спросил, кто рассказал ей об этом. Очевидно, Юй Синьи просила за него.
Вместо ответа он вдруг задал неожиданный вопрос:
— Суэй Суэй, ты хотела бы уйти от всех дворцовых интриг и просто жить обычной жизнью, как любая семейная пара?
Юй Линси опешила.
Регент, который в прошлой жизни держал под контролем всю страну. Сумасшедший Цзин-ван, не знающий меры. Теперь он говорит о том, чтобы все оставить?
— Если можно было бы прожить жизнь в покое, состариться вместе… Конечно, это было бы прекрасно…
— Вот поэтому у меня нет желания ждать, пока этот младенец вырастет.
Нин Инь перебил ее ровным, но уверенным голосом.
— Среди знатных сыновей есть только один, кто хоть как-то подходит. Нин Цзычжу.
— Что?
Юй Линси удивленно взглянула на него.
— Ты хочешь отказаться от малолетнего Императора и поставить на трон цзюньвана Наньяна?
— Первоначально я просто держал его, как запасной вариант.
Нин Инь небрежно улыбнулся.
— Но Нин Цзычжу осмелился открыто перечить мне во дворце. Заявил, что не хочет трона. Я всегда мщу за подобное. Ненавижу, когда мне говорят «нет». Пусть немного пострадает.
Юй Линси задумалась.
— Выходит, цзюньван действительно так равнодушен к власти?
Она вспомнила того юного самоуверенного юношу из знатной семьи, с которым встретилась впервые. Теперь этот мальчишка сумел бросить вызов Нин Иню. Она неожиданно испытала к нему уважение.
Нин Инь лишь хмыкнул:
— Да какое там равнодушие. Просто дело в женщине.
Нин Инь усмехнулся, заметив выражение лица Юй Линси.
— Он хочет взять Юй Синьи в жены.
— Что? — Она ошеломленно распахнула глаза.
Вспомнив, как несколько раз в критические моменты Нин Цзычжу оказывался рядом и помогал сестре, Юй Линси поняла, что в этом есть смысл.
— Если он станет Императором и сделает сестру Императрицей, она больше не сможет скакать по полям сражений…
Юй Линси пробормотала:
— Значит, именно поэтому он осмелился перечить тебе? Если так, я даже начинаю его уважать.
Отказаться от власти, от целой империи ради одной женщины… Не у каждого хватило бы смелости.
Глаза Нин Иня потемнели. Он не слишком-то любил слушать, как Юй Линси хвалит других мужчин. Его пальцы легко коснулись ее подбородка, он мягко развернул её лицо к себе.
А затем он взглянул чуть ниже и внезапно произнес:
— Поблекло.
— Что?..
Юй Линси проследила за его взглядом и замерла.
Яркие персиковые цветы, которыми он разукрасил ее кожу, исчезли, едва температура в комнате опустилась. Ее внутреннее чутье тут же подало тревожный сигнал.
Она поспешно натянула одежду, пятясь назад:
— Подожди, я еще не договорила! Северный Янь…
Однако было поздно.
Разговор оборвался, и в следующее мгновение его голос прозвучал совсем рядом, почти касаясь ее кожи:
— Цветение.
Он усмехнулся, легонько прикусив ее плечо.
Весенний зной.
После десяти дней восстановления цветы распустились снова.
Теперь Юй Линси наконец поняла, почему Нин Инь говорил, что персики могут зацвести дважды.
Не поняла про дважды