Юньи чувствовала, как нога, давившая на её лицо, становится всё тяжелее. От боли и ужаса она уже почти теряла сознание, но вдруг услышала, как Фу Исяо резко крикнула:
— Не надо…
Давление мгновенно ослабло. Юньи жадно втянула в себя несколько глотков влажного воздуха, и зрение постепенно прояснилось. Она увидела, как Фу Исяо пытается оттащить Фэн Суйгэ в сторону.
Фэн Суйгэ, всё ещё охваченный яростью, резко повернул голову и гневно уставился на неё:
— «Не надо» чего?
Исяо встретила этот взгляд, но, словно опомнившись, сразу отпустила его и хотела отстраниться. Но Фэн Суйгэ уже уловил её движение, протянул руку и крепко прижал её к своей груди:
— Говори!
Она отвернулась, избегая его горячего дыхания, и, чуть смутившись, сказала:
— Я хотела сказать: не надо её калечить.
Фэн Суйгэ усмехнулся:
— Ты очень великодушна… Ты ведь слышала, что она про тебя говорила?
— Слышала, — спокойно встретила его взгляд Исяо.
— Она унизила тебя! Почему ты не ответила? Или все твои когти и клыки предназначены только для меня?!
Фэн Суйгэ был так зол, что в глазах у него вспыхивали искры.
— Если она верит мне, то не поверит слухам. Если она не верит мне, почему я должна ей объяснять? — Исяо чуть нахмурилась. — Ты слишком сильно держишь меня.
Фэн Суйгэ замялся, немного ослабил хватку, и голос его стал тише:
— Значит, ты позволишь ей вот так себя оскорблять?
Исяо попробовала упереться и отодвинуться, но сил не хватило. Пришлось прямо признаться:
— Если бы ты не пришёл, я бы сама с ней разобралась. Но раз уж ты пришёл, то оставила это тебе.
Фэн Суйгэ не удержался и рассмеялся.
В стороне раздался сдавленный стон. Юньи, шатаясь, поднялась с мокрой земли. Её когда-то безупречный макияж был размазан, слёзы текли по распухшей от пощечины щеке. Она выглядела жалко. Исяо не выдержала и мягко сказала:
— Давай забудем о том, что было раньше. Иди приложи лёд к лицу, станет легче.
Юньи едва не задохнулась от стыда и злости, но перечить не посмела. Прикрыв лицо рукой, сделала поклон и собиралась уже уйти, но услышала голос Фэн Суйгэ:
— Ты пострадала, я велю доставить тебе что-то ценное. Но впредь сюда не приходи.
Юньи не выдержала, зарыдала и рухнула на колени:
— Юньи виновата… прошу, Ваше Высочество…
— Уходи, — холодно бросил он.
Исяо нерешительно посмотрела на него, но прежде чем она успела что-либо сказать, Фэн Суйгэ увёл её прочь от этого места.
— Уже не злишься? — приподняв, он втащил её обратно в комнату, потом опустил на пол и с усмешкой добавил: — Вижу со мной ты куда беспощаднее, чем с женщинами.
Исяо разгладила помятую одежду и будто между делом спросила:
— И всё же… ты вот так просто выгонишь Юньи?
Фэн Суйгэ приподнял бровь:
— Если считаешь наказание слишком мягким, могу велеть казнить её.
Услышав, что он намеренно неверно исказил смысл ей слов, Исяо тоже изогнула бровь:
— Если не возражаешь, я сама это сделаю.
Фэн Суйгэ ответил не задумываясь:
— Конечно, не возражаю. Она говорила о тебе непристойности. По закону её должны забить до смерти в суде. Но срок нашей свадьбы ещё не истёк, кровь лить пока не стоит. Поэтому… — он остановился и взглянул на Исяо.
Но в её глазах не промелькнуло ни тени сомнения.
Он потер нос, скрывая усмешку, и продолжил:
— Есть способ получше. Погрузи её нижнюю часть тела в горячий сургуч, а когда он застынет, подвесь и заставь непрерывно пить воду. Через день живот её распухнет, как на десятом месяце беременности, кожа станет прозрачной и гладкой, как фарфор… Можно поставить такую куклу у твоей постели — и красиво, и по ночам будет петь…
Он не выдержал и расхохотался.
— Фэн Суйгэ! — Исяо, сдерживая смех, набросилась на него и начала выкручивать ему руку. — Попробуй ещё раз такое сказать!
Он вырывался, крича от боли, потом сумел вывернуться и отпрыгнул подальше:
— Я и забыл, что ты дувэй! Сила у тебя нешуточная… Эй, ты всё ещё сердишься?
Глаза Исяо ещё смеялись, но, услышав это, она презрительно усмехнулась:
— Разве я могу злиться, как ты? — И, заметив облегчение на его лице, добавила: — Я просто всё записываю.
