Ань Цзю ощутила, что её духовная сила вновь свободна, и смогла ощупать пространство на шесть–семь саженей вокруг. То, что она почувствовала, заставило её похолодеть. Каждый из противников был не ниже седьмого уровня! Вероятно, те же, что уничтожили род Мэй, — искусственно усиленные воины, чья внутренняя сила подстёгнута зельем. Но теперь их энергия была устойчива, глаза ясны, значит, эти «недоделанные» стали куда опаснее.
Две короткие секунды и по команде Чу Динцзяна Суй Юньчжу и Ань Цзю одновременно выстрелили. Арбалеты вспыхнули ослепительным синим светом.
Трое убийц из усадьбы Пяомяо метнулись в сторону, уклоняясь от стрел, и в следующее мгновение оказались у самых Ань Цзю и Суй Юньчжу, пытаясь вырвать оружие.
Чу Динцзян ударом ладони отбросил двоих.
Но остальные убийцы ринулись вперёд. Пятеро-шестеро окружили Чу Динцзяна, отрезав его от товарищей.
Ли Цинчжи, с налитыми кровью глазами и вздувшимися жилами, взревел:
— Чёрт побери! Откуда взялось столько мастеров восьмого и девятого уровня?!
Лоу Минъюэ сжала губы, в её взгляде вспыхнула ярость. Каждое движение меча становилось всё беспощаднее. За кровавую обиду не может быть прощения.
Сунь Дисянь выдержала лишь два удара, прежде чем силы начали покидать её. Она отступала, но, прижавшись спиной к спине с Цю Юньтэном, всё же держалась.
Тяжелее всех пришлось Ань Цзю и Суй Юньчжу. Их арбалеты сделали их главной целью. Суй Юньчжу была не слишком сильна, а Ань Цзю ранена, и вскоре обе оказались прижаты к стене.
Ань Цзю побледнела и нахмурилась. В каждом арбалете оставалось по десять стрел; одну Лоу Минъюэ уже израсходовала, значит, девять. И если не сейчас, то когда?
Она подняла арбалет и, не целясь, начала стрелять. Вспышки света прорезали тьму, будто само небо озарилось белым пламенем.
Кровь взорвалась, брызги взметнулись в воздух, и снег, падая, окрашивался в алый цвет. Мир вокруг превратился в вихрь красных снежинок.
Сила выстрелов была такова, что даже стоявшие рядом Цю Юньтэн и другие отброшены на десятки шагов, из их уст брызнула кровь.
Глаза Ань Цзю налились кровью, разум помутился.
Когда стрелы закончились, она отбросила арбалет, выхватила из-за спины два меча и ринулась в ближний бой.
От неё исходила ощутимая, почти осязаемая волна убийственной воли, от которой у противников вставали дыбом волосы.
Эти убийцы из усадьбы Пяомяо, хоть и были искусственно усилены, утратили сознание и действовали как марионетки, ведомые одной целью — уничтожить вторгшихся. Но даже они, увидев женщину, будто вышедшую из кровавого моря, невольно сглотнули.
Безумие раскрыло в Ань Цзю все скрытые силы. Её духовная энергия вспыхнула, как пламя.
В её сознании осталась лишь одна мысль — убивать. Только убийство приносило облегчение. Только кровь — покой.
Когда убийцы заметили, что арбалет опустел, шесть или семь человек вновь бросились на неё.
Десятки мечей взметнулись одновременно.
Ань Цзю присела, оттолкнулась ногами и взмыла, словно ястреб, рвущийся в небо. Два меча, сверкая холодом, рассекли воздух.
Один из противников метнул клинок ей в грудь, но она, скользнув в сторону, оказалась у него за спиной и, усмехнувшись, полоснула по горлу.
Он не успел даже понять, что произошло. Его меч всё ещё двигался вперёд по инерции.
Ань Цзю развернулась, и перекрещённые клинки рассекли его надвое.
Она взглянула на следующего, обнажив белые зубы, мгновенно окрасившиеся в красное от кровавого тумана.
— А-а-а! — Суй Юньчжу, видя, как Ань Цзю сражается, и чувствуя, как враги приближаются, в отчаянии прижала арбалет к груди и начала стрелять, будто обезумев.
