Помимо боли в ноге, голову словно стягивало изнутри. Мысли путались, а память будто кто-то закрыл плотной завесой: сколько ни пыталась, не могла вспомнить.
Она унаследовала почти все воспоминания Лу Нянь из прошлого, но только этот отрезок был в тумане, как будто неведомая сила не позволяла ей дотронуться до правды.
И всё же, не зная почему, ей вдруг стало до слёз грустно.
Когда Цю Ли заметил неладное, рубашка у него на спине уже промокла от её тихих слёз.
— Я ничего не могу вспомнить, — голос Лу Нянь дрожал, глаза покраснели.
Цю Ли мягко вытер её слёзы.
— Тогда не вспоминай, — сказал он негромко.
— Ты останешься в Наньцяо? — всхлипнула она. — Может, пойдёшь со мной?
Юноша крепче поддержал её, продолжая осторожно стирать слёзы, но на вопрос не ответил.
Горный ветер прошелестел между бамбуковыми стеблями, принося с собой прохладу и тишину.
Когда они наконец спустились, Цю Ли отвёл её в единственную в посёлке небольшую клинику.
Подняв штанину, Лу Нянь увидела глубокий порез. Белая кожа, гладкая как нефрит, теперь была рассечена, и след выглядел особенно страшно. Кровь почти остановилась, но ткань штанов в месте раны потемнела.
— Да это же ужас! — воскликнул Чжао Яюань. — И ты называла это «пустяком»?
— Хватит, Сяо Я, — мягко сказал Цю Ли. — Не ругай её.
Лу Нянь немного успокоилась.
С каждым взглядом на Цю Ли в ней росло ощущение родства.
Странно было думать, что за всё время в этом мире впервые она ощущает близость крови, и к человеку, которого знает меньше суток.
После перевязки идти было всё ещё трудно. Цю Ли поддерживал её, пока они возвращались к дому Цю Лань. Дом оказался небольшим: помимо гостиной ещё три комнаты.
Одна принадлежала Цю Лань, другая — Цю Ли, а третья была кабинетом и временной спальней Чжао Яюаня, куда он заселялся только по приезде.
— Сяо Я, переночуешь с Сяо Цю, а комнату уступи Нянь-Нянь, — сказала Цю Лань.
— Бабушка, ты, кажется, забыла, что мы уже выросли, — возмутился Чжао Яюань. — Мы ведь не поместимся на одной кровати. Разве что Нянь-Нянь придётся спать с одним из нас!
— Яюань! — строго окликнул его Цю Ли.
Лу Нянь поспешно вмешалась:
— Всё в порядке. Я, кажется, видела внизу гостиницу. Переночую там, ничего страшного.
С её травмой передвигаться всё равно было трудно.
Да и заставлять Цю Ли снова носить её на себе было бы жестоко. Он и сам выглядел болезненно.
— Хорошо, — кивнул Чжао Яюань.
Наньцяо — место спокойное, преступлений почти не бывает, все друг друга знают. Гостиница находилась всего в нескольких минутах ходьбы.
Он отметил про себя, что между Лу Нянь и Цю Ли явно что-то изменилось, и решил не вмешиваться. Свое дело он сделал, довёл её до нужного человека, а дальше пусть сами разбираются.
— Я посплю на диване, — тихо возразил Цю Ли.
— Мне просто неудобно, — прошептала Лу Нянь, немного смутившись. — В гостинице будет проще… У девушек ведь свои дела.
Юноша мгновенно понял, покраснел и опустил взгляд:
— Прости… я не подумал.
— Всё хорошо, — поспешила ответить она. — Просто так удобнее.
— Тогда проводи её, — сказал Чжао Яюань, давая им возможность побыть вдвоём.
Гостиница называлась просто — «Наньцяо».
— Нянь-Нянь, паспорт, — попросил Цю Ли. — Я помогу оформить, я тут всех знаю.
Она смущённо достала документ из сумки. Регистрация заняла всего пару минут. Получив карточку от номера, Лу Нянь занесла вещи и огляделась.
— Тогда я пойду, — сказал Цю Ли. — Если что-то понадобится — звони.
Лу Нянь оперлась на перила. После перевязки нога болела меньше, и она настояла на том, чтобы проводить его до выхода.
— Иди, — сказала она. — Увидимся завтра.
Оба знали, что завтра она уедет из Наньцяо. Он не двинулся.
— Сяо Цю, — позвала она тихо.
Юноша всё ещё стоял, и тогда Лу Нянь приподнялась на цыпочки, легко похлопала его по плечу и мягко взъерошила волосы.
Связь крови — вещь странная: она чувствовала её всем сердцем, как будто знала его давным-давно.
Чёрные глаза Цю Ли чуть прищурились, в них мелькнула робкая улыбка. Он неловко обнял её и тихо сказал:
— Отдохни.
Юноша добавил, почти шёпотом:
— Если болит голова, не думай ни о чём. И… не плачь больше этой ночью.
Лу Нянь почувствовала себя неловко. Ей ужасно хотелось узнать, кто из них старше, но понять это было невозможно, а спросить у Цю Ли напрямую — совсем уж неудобно.
Хозяин гостиницы как раз регистрировал нового постояльца.
— Сегодня прямо день чудес, — весело сказал он, заполняя бланк. — С тобой получается уже второй новый гость за день! — Мужчина был лет пятидесяти, с круглым животом и добродушной улыбкой. — И оба, смотри, молодые!
Он говорил не умолкая, а тот, кто стоял напротив стойки, хранил молчание, будто не слышал его слов.
Юноша с чёрным дорожным рюкзаком за спиной выглядел усталым, словно прибыл издалека, но осанка его оставалась прямой, плечи — широкими, талия — узкой, а длинные ноги придавали фигуре особую лёгкость. Даже один этот стройный силуэт притягивал взгляд.
Никто и не заметил, когда он вошёл.
Лу Нянь застыла.
