Держа в руках по два стакана тёплой воды, мы устроились вместе на диване с видом на реку. Возможно, из-за того, что ещё длился Праздник Весны, огни на реке сияли даже поздно ночью. Вода тихо текла, отражая свет, одновременно спокойная и оживлённая. — Эту квартиру купил и отремонтировал мой отец, но мои родители так и не пожили здесь ни дня, — после долгой паузы тихо сказал Линь Юйсэнь. Я удивлённо подняла голову, снова осмотрела квартиру и вдруг ощутила, что она кажется огромной и пустой. Каково же было для Линь Юйсэня каждый раз входить в этот дом, оставленный родителями, но в котором они никогда не жили? Сколько ночей он сидел один на этом диване, как сейчас? Сердце сжалось от жалости. Я протянула ему кружку, и он отставил её в сторону, прежде чем мягко прижать меня к себе. — Квартира была не полностью отремонтирована, когда моего отца отправили за границу. После его несчастного случая моя мать уехала из Китая и долго жила в Швейцарии. Несколько лет назад она снова вышла замуж и теперь живёт спокойно. Тогда она хотела забрать меня с собой, но здоровье моих бабушки и дедушки было плохим. Она не могла увести их внука после того, как они только потеряли сына, поэтому оставила меня в Шанхае. Мне было семь. Долгое время я жил с бабушкой и дедушкой в небольшой старой квартире площадью шестьдесят квадратных метров в Пуси. — Дедушка часто отправлял меня на несколько дней в семью Шэн. Мои бабушка и дедушка никогда не мешали, но и сами не ходили со мной. В детстве я задавался вопросом, почему так, но не зацикливался. Возможно, горе от потери сына было слишком сильным — мои бабушка и дедушка вскоре умерли один за другим. Мать хотела, чтобы я снова переехал за границу, но к тому времени я уже поступил в престижную старшую школу и хотел учиться в Китае. Так что в тринадцать лет я переехал в старое поместье семьи Шэн. — Дедушка, — он сделал паузу, — всегда был ко мне очень добр. Я сдал вступительные экзамены в колледж раньше. Мой первый выбор — бизнес-школа, частично, чтобы помочь дедушке, частично, чтобы продолжить наследие отца. Тогда мне наконец-то рассказали правду о моём отце. Было ясно, что кто-то не хотел, чтобы он помогал. Но сообщить Линь Юйсэню это прямо перед экзаменами — это действительно подло. — Я изменил заявление и поступил в медицинский университет. Мне всегда больше нравилась медицина. В детстве я даже мечтал стать волонтёром «Врачей без границ», спешить туда, где меня будут ждать. Сердце ёкнуло, когда я вспомнила, как дядя рассказывал о причинах смерти отца Линь Юйсэня. Он продолжил: — В университете я использовал учёбу как оправдание, чтобы редко навещать семью Шэн. Когда это было неизбежно, я в основном сидел в комнате с книгой. Позже я поехал учиться в США и в конце концов вернулся в Китай, чтобы практиковать медицину. Видя столько жизни и смерти в профессии, я постепенно отпустил прошлое, но контактов с семьёй Шэн по-прежнему было мало. Тот раз, когда я сопровождал дедушку на банкет твоей крёстной, — это была случайность. Я находился по медицинскому обмену в Уси, дедушка прислал машину за мной, поэтому я поехал… А потом была авария. Я инстинктивно сжала его руку. Он тихо посмотрел вниз, переплетая пальцы с моими. — В то время я был полон горечи. Поэтому, когда дедушка попросил меня работать в «Шэнъюань», я согласился сразу. Начинал с самого низа: сначала никто не обращал на меня внимания, ведь я никогда не изучал бизнес. Но управлять небольшими проектами — разве для этого нужно учиться? …Ах да, «небольшие проекты» «Шэнъюаня». — Через полгода после прихода в «Шэнъюань» один из проектов Шэн Синцзе столкнулся с проблемой. Я нашёл способ её решить, и дедушка сразу повысил меня до того же уровня, что и Шэн Синцзе. Я добился некоторых успехов, завёл друзей и, ну, слегка потрепал нервы президенту Не. Его непринуждённый тон почти заставлял верить, но учитывая, как глубоко мой отец его ценил, только дурак мог бы подумать, что это было «слегка потрепать нервы». Я уже знала, что последует дальше: — Потом ты поехал в Сучжоу. — Мм. А потом появилась мисс Не. — В этот момент уголки его губ наконец слегка поднялись. — И тогда моё восприятие изменилось. — Что изменилось? — Кажется, я снова обрел рассудок, словно мне его компенсировали, и ум успокоился. Я спросил себя, есть ли смысл тратить время на дела, которые мне не интересны, лишь бы делать несчастными других. — Конечно, раньше это имело смысл, потому что я был слишком чувствителен, казалось, что ничего не осталось. Но теперь у меня снова есть что-то. — Он слегка сильнее сжал мою руку, взгляд его был сосредоточен на мне. — Сигуан, я не хочу сдаваться. Я не хочу, чтобы весь мой труд за последние десять лет пропал зря. Я села ровнее. Так он действительно возвращается в медицину?! — Во время поездки в Швейцарию на празднование Весны с мамой мы катались на лыжах. В какой-то момент, стоя на вершине горы, я внезапно ощутил безграничность мира. Полезность изучения медицины не ограничивается только клиникой или операционной, есть много, что я могу делать. Если один путь закрыт, я выберу другой. Могу применить свои знания. Мои руки могут быть повреждены, но разве у меня есть только руки? Разве мой мозг не самое ценное? Я ошеломлённо смотрела на него.
