— Крайне сложной. Тогда как раз собирали материалы для открытых демонстраций — это могло частично снизить стоимость лечения. Я получил согласие пациента и сам попросил администрацию разрешить запись. Я кивнула, тихо слушая вместе с ним, пока доктор Линь на экране подробно объяснял хирургический доступ. Минут десять длилось предоперационное обсуждение, после чего кадр сменился: доктор Линь дезинфицирует руки, затем под присмотром медсестры надевает стерильный халат, маску, перчатки. Видео было чрезвычайно подробным, даже показали проверку хирургических инструментов. Когда все приготовления завершились, послышалось: «Начнём». Доктор Линь в записи сказал это спокойно и подошёл к операционному столу. Хотя я знала, что операция закончилась успешно, меня внезапно охватила тревога. Камера только-только приблизилась к обработанному участку мозга пациента, как Линь Юйсэнь двинул мышь и выключил видео! Я тут же повернулась к нему. Линь Юйсэнь приподнял бровь: — Ты же сама сказала, что хочешь видеть только начало и конец. Ну да… но… Не успела я подобрать слова, как он уже открыл последнюю часть и перемотал к завершению операции. — Слишком долго. Тебе надо ложиться пораньше, посмотри только концовку, — сказал он рядом. «Поле полностью чистое. Я отхожу от микроскопа», — объявил доктор Линь на видео. К этому моменту привлекательный доктор Линь уже выглядел не таким уж привлекательным. Голос и руки оставались уверенными, но лоб был покрыт каплями пота, а голос стал сиплым и уставшим. Кадр сменился: он выходит из операционной и рассказывает пожилым родственникам пациента о результатах. Его слова были осторожны, взвешены, но лица седовласых стариков светились радостью. После нескольких фраз скромная, опрятно одетая пара не выдержала и расплакалась от счастья, закрыв лица руками. — Они не местные, приехали не из Шанхая. Потратили все сбережения на лечение, полностью вымотались и душевно, и физически. Их реакция после успешной операции была вполне понятна. Пациент сейчас восстановился до нормального состояния. Перед Новым годом он отправил мне письмо: родители здоровы, он сам уже может выполнять лёгкую работу и надеется расплатиться с долгами через пару лет. Моё сердце сжалось от сочувствия, но затем согрелось от облегчения. Я украдкой взглянула на Линь Юйсэня, он внимательно смотрел на экран, на губах играла лёгкая улыбка, и он даже не замечал моего взгляда. На экране до предела уставший доктор Линь тоже улыбался. Он мягко усадил родственников, терпеливо отвечал на их вопросы, раз за разом убеждая их, что всё будет хорошо. В каждом его движении, в каждом слове ощущалось глубокое удовлетворение человека, который выложился до последней капли, но достиг результата. И тут меня словно озарило, вот что он имел в виду, когда говорил о «непревзойдённой радости от того, что отдаёшь всего себя делу». Да, это и было оно. Но я никогда не видела, чтобы он в какой-либо другой момент выглядел настолько удовлетворённым и наполненным. Мой доктор Линь — когда-то один из самых трудолюбивых и ответственных врачей в мире — сейчас больше не может оперировать. Но он готовится заняться чем-то другим, тоже важным. Ему нужно как можно скорее вернуться в медицинскую сферу, а не тратить время на то, что ему неинтересно. Эта мысль внезапно пронзила меня. Но вслух я её не сказала, смысла не было. Линь Юйсэнь не бросит компанию просто так, он уйдёт только тогда, когда полностью поставит её на ноги. Он такой человек — всегда доводит дело до конца. Но сколько это займёт? Полгода? Год? А если потом возникнет ещё что-то, что не позволит ему уйти? Иногда я спрашиваю себя: что Линь Юйсэню вообще во мне нравится? Кажется, он заинтересовался мной на банкете у моей крёстной, а потом, из-за аварии, его чувства усилились едва ли не до одержимости. Но разве это надёжная основа? Хотя, надо признать, ему повезло, я действительно классная, и теоретически должна нравиться ему всё больше со временем… но у меня есть маленькие недостатки. Например, лёгкая лень… хотя это вовсе и не недостаток… Но Линь Юйсэнь такой целеустремлённый, трудолюбивый, талантливый. Не подумает ли он со временем, что у меня нет амбиций? Я-то уверена, что он никогда меня не обидит, что бы ни случилось. Но любовь не должна держаться только на характере другого человека. Это было бы нечестно по отношению к нему. Видео подошло к концу. Последний кадр — размытая фигура Линь Юйсэня, уходящего вместе с медсёстрами. Линь Юйсэнь закрыл файл и начал собирать письмо, чтобы отправить профессору. Я молча наблюдала, как он работает, и вдруг почувствовала сильнейший порыв — стремление стать лучше. Не только из-за него, и не только чтобы помочь окружающим быстрее достигнуть своих целей. Я сама хотела стать чуть более способной. Я хотела почувствовать эту радость отдачи всего себя делу, заслужить больше признания и похвалы, хотела, чтобы однажды Линь Юйсэнь смотрел на меня с тем же блеском в глазах, с каким я смотрела на него в видео. Я хотела быть рядом с таким ярким человеком, но не могла позволить себе просто вечно смотреть на его сияние. Хмм! Я резко встала. — Линь Юйсэнь, давай завтра не остаёмся в Шанхае. Вернёмся в Сучжоу сразу после завтрака. Не успев отправить письмо, он растерянно посмотрел на меня: — Но мы же собирались в тот ресторан, который тебе однокурсник советовал? — В следующий раз. — Почему так срочно домой? — Мне нужно возвращаться и перерабатывать! Наверное, мой настрой был слишком серьёзным, потому что следующую фразу он произнёс осторожно: — Мы можем всё равно успеть пообедать…? — Нет! Ты меня не понимаешь, если я протяну время, весь запал уйдёт!
