Цзян Жэнь оказался в междугороднем автобусе во второй раз в своей жизни. Колёса подпрыгивали на неровной дороге, и весь салон вздрагивал при каждом ухабе.
Он настоял, чтобы сидеть рядом с ней. Его лицо было замкнутым, а губы сжаты в ниточку. Юноша молчал, как будто слово могло всё испортить.
Мэн Тин понимала, что он плохо переносил поездки. Автобусы у него вызывали не самые приятные воспоминания.
С трудом скрывая улыбку, она достала из рюкзака апельсин, что бабушка положила ей с собой, и протянула:
— Съешь, тебе станет легче.
Он взглянул на неё своими темными глазами. Под этим взглядом она смутилась и быстро отвернулась к окну.
К счастью, дорога до аэропорта была недолгой.
Он не знал, в какой именно день она уезжала, поэтому билета у него не было. Деньги решают многое: стоило ему приехать, как перекупщик уже протянул посадочный. Их рейс был на вечер.
В прошлый раз, когда Мэн Тин летела, за иллюминатором плыли белоснежные облака. Сегодня стояла ночь, тёмная, как бархат, с мягким светом гаснущих огней.
Сидели они в разных рядах. Место рядом с ней заняла женщина лет сорока, с вызывающим макияжем.
Цзян Жэнь наклонился и вежливо спросил:
— Не хотите поменяться?
Женщина смерила его неприязненным взглядом:
— Нет.
Он нахмурился, но та только усмехнулась:
— Это моё место. И что? Думаешь, с таким лицом все перед тобой падать начнут? Хочешь — бей, я не уступлю.
Он бросил взгляд на Мэн Тин. Она отвернулась к окну, а её плечи подрагивали от сдерживаемого смеха.
Цзян Жэнь без слов достал кошелёк и отсчитал сумму за билет. Женщина, не раздумывая, пересела.
Прошёл почти час полёта. Мэн Тин, опустив глаза, листала бортовой журнал. Над ней горела мягкая лампа для чтения, обрамляя лицо тёплым светом.
Казалось, она забыла о его присутствии. Он протянул руку и захлопнул журнал.
Она удивлённо подняла глаза.
— Что случилось?
— Ты не устала?
Ей и правда хотелось спать, но рядом с ним не получалось расслабиться. Она мотнула головой и ответила:
— Нет, не устала.
— Всё равно не читай. Свет плохой — зрение посадишь.
Из его уст это прозвучало почти по-отечески. Прежде чем она успела что-то ответить, он притянул её к себе, аккуратно прижал её голову к своему плечу и приказал:
— Спи.
— Не хочу! — фыркнула она и выпрямилась. — Я вовсе не сонная.
Мэн Тин снова развернула брошюру о безопасности, словно назло.
Салон погрузился в полумрак, большинство пассажиров уже дремали. Вдруг Цзян Жэнь наклонился над ней, опершись одной рукой о подлокотник. Он был близко к девушке, но не касался её.
— Что ты делаешь? — прошептала она.
— Мэн Тин, я прожил неделю в гостинице. Потом ещё семь дней на вокзале, ждал тебя. Как думаешь, чего я сейчас хочу?
В его взгляде горел неистовый огонь, тот, что невозможно потушить.
Он опустил голос:
— Поцелуй меня, ладно?
Её щёки вспыхнули. Она прикрыла лицо журналом и сердито оттолкнула его:
— Нет! Ты хоть раз можешь вести себя нормально?
Но «нормальность» — это не про него.
Вся эта поездка была, как сон на грани яви. Боль, которую он носил в себе, вдруг исчезла слишком легко, слишком быстро. От этого становилось только тревожнее.
Он знал, что не святой, и в других тоже верил с трудом. Формально они расстались, но кто знает, может, сойдутся снова?
Она выглядела слишком спокойной. Слишком невозмутимой.
Она была такой красивой. Слишком доброй. Слишком правильной. И чем сильнее светила, тем ярче его пугала мысль: «А вдруг уйдёт?».
Чем ближе они подлетали к городу, тем сильнее его тревожила мысль: «А если у неё и правда всё наладится с Сюй Цзя?».
Цзян Жэнь негромко сказал:
— Осталось полчаса.
Она медленно опустила журнал. В её взгляде было что-то особенное: ясность, искренность, мягкость. Свет от лампы делал её глаза особенно глубокими.
Он намеренно нахмурился, словно хотел напугать:
— Как вернёмся, с Сюй Цзя не разговаривать. Ни за что. Ни примирений, ни случайных слов. Поняла?
Мэн Тин не любила, когда он так нависает. Чтобы покончить с темой, она кивнула.
Цзян Жэнь заметил, как покладисто она это сделала, и на его губах промелькнула усмешка. Он тут же её спрятал и снова стал серьёзным, как будто боялся, что всё опять обернётся катастрофой.
Цзян Жэнь смотрел пристально, без намёка на улыбку:
— Если вы ещё вместе… я сам с ним поговорю. Сначала с ним.
