Цзян Жэнь не ответил. Он просто смотрел на неё. До того, как прийти, у него накопилось слишком много «почему», которые он хотел ей задать.
Почему она с ним так? Почему предпочла Сюй Цзя?
Теперь, стоя рядом с ней, когда цветущие груши казались тысячей белых деревьев, а она, привстав на носки, смахивала лепестки с его плеч, спрашивать не хотелось ничего.
Она застенчиво говорит с ним про нижнее бельё… и он вдруг перестал злиться.
«Ну и ладно. Она ведь изначально не была в меня влюблена, злиться на неё — смысла нет. Она просто не понимает».
Он лениво произнёс:
— Угу.
Мэн Тин открыла глаза, осторожно, как будто боялась услышать, надел ли он… то самое. Судя по всему, нет. В тёплом, влажном апреле весенний воздух был полон лёгкого волнения.
— Я тогда пойду скажу бабушке, — прошептала она.
Он положил руки ей на плечи:
— Нельзя.
Мэн Тин подняла на него свой взгляд, её миндалевидные глаза округлились. Он усмехнулся:
— Не пойдёшь. У меня тоже есть гордость, ясно? Не надену — ну и не надену. Перетерплю пару часов.
Она и сама не горела желанием обсуждать с бабушкой такие детали. Трусы чужого парня… что за позор!
Он сказал «нельзя» и Мэн Тин послушно моргнула, и прошептала:
— Угу.
Тут же ей захотелось улыбнуться.
Цзян Жэнь ведь обычно вспыльчив, ходит с видом «я тут главный», а теперь… и вот так. Хотя это и не слишком благородно, но он раньше её часто дразнил, так что пусть теперь хоть немного потерпит.
Она изо всех сил сдерживала смех. В её глазах блестело озорство. Боясь, что не удержится и всё-таки рассмеётся, она поспешила на кухню подать еду.
Мэн Тин аккуратно расставила тарелки, положила приборы, а затем поднялась на второй этаж, чтобы позвать бабушку с дедушкой.
Бабушка как раз закончила помогать деду переодеться и осторожно спустила его вниз. Поскольку приезда Цзян Жэня никто не ожидал, на столе были самые простые домашние блюда.
Дед достал бутылку байцзю (традиционный китайский алкогольный напиток, наиболее близкий к водке) и налил в рюмки:
— Сегодня ты нам очень помог, парень. Спасибо!
Он благодарил искренне, от души. Цзян Жэнь вежливо улыбнулся и бросил взгляд на Мэн Тин, которая сосредоточенно ела.
— Пустяки. Просто так получилось, — отозвался он.
Видно было, что хоть немного, но он умеет быть вежливым.
Мэн Тин сжимала палочки, не в силах отвести глаз.
Они пили одну за другой!
Бабушка была тоже очень радушна и нахваливала Цзян Жэня без остановки. И что парень хороший, и что красивый, и характер славный. Потом спросила, откуда он и зачем приехал в Деревню Цветущей Груши.
Мэн Тин уставилась на него, её глаза округлились. Она боялась, что этот гад скажет что-нибудь лишнее и его выгонят за ворота.
Он поймал её взгляд и медленно произнёс:
— Из города Б. Приехал сюда… искать свою девушку.
Мэн Тин: «…»
А сказать в ответ она ничего не могла, поэтому ей оставалось лишь молча продолжать есть.
Бабушка, поняв, что дело касается личного, больше расспрашивать не стала.
У бабушки с дедушкой ужин был ранний. Была только половина шестого.
На улице всё ещё светло, где-то вдалеке раздавались редкие лайки щенков.
Юноша съел две полные пиалы. Ел он без капризов, с отличным аппетитом. Потом Цзян Жэнь встал, поблагодарил за еду и собрался уходить. Смененную одежду он взял с собой и собирался выбросить её.
Цзян Жэнь с лёгкой улыбкой сказал:
— Одежду постираю и обязательно вам верну.
Дедушка сказал:
— Да какие там церемонии, это мы тебя побеспокоили. Цзян Жэнь, если в будущем тебе вдруг понадобится помощь — просто скажи.
— Я не стесняюсь, — с ухмылкой отозвался Цзян Жэнь.
— Вот это по-мужски, — рассмеялся старик.
Мэн Тин поддерживала деда и вдруг почувствовала, что не может поднять глаз.
К счастью, он на прощание не выкинул ничего странного, не сказал ничего такого, за что его стоило бы прогнать с кулаками. Цзян Жэнь просто попрощался и ушёл.
В городке были гостиницы, отели, продуктовые магазины. Доехать можно было минут за десять.
Позже, когда гость ушёл, а бабушка втирала деду в ноги настойку на травах, она вдруг хлопнула себя по лбу и сказала:
— Ой, баба совсем закрутилась сегодня днём!
— А что такое? — спросил дед.
Бабушка уже собралась постучаться в комнату Мэн Тин. В этот момент та как раз закончила умываться и писала отцу сообщение о том, что добралась в целости.
Однако бабушка, дойдя до двери, вздохнула:
Ладно, забудем. Наверняка и сама забыла. Всё-таки девочка, ещё и молодая, такое стесняется спрашивать.
