Мэн Тин сидела, спрятавшись под одеялом, из-под которого выглядывали лишь её макушка и маленькие босые ступни.
Цзян Жэнь старался не смотреть лишний раз, сосредоточившись исключительно на движении фена по её влажным прядям. Волосы Мэн Тин были тонкими и мягкими, словно шёлк.
Она простояла под сквозняком целый час, и он всерьёз опасался, что она могла простудиться.
Немного успокоившись, она заговорила почти шёпотом:
— Здесь ведь второй этаж… И когда дует ветер, тени от деревьев на окне… выглядят особенно жутко. А в фильме… была сцена, где девушка-призрак сидела на дереве, а парень поднял голову и увидел её прямо над собой…
Он слушал вполуха, продолжая рассеянно, чуть механически, сушить ей волосы. Когда её пряди стали сухими, он всего пару раз провёл феном по своей голове и отключил прибор.
Потом юноша прошёл по всей квартире. Цзян Жэнь закрыл окна и выдернул из розеток лишние устройства.
— Ложись. Если страшно — не выключай свет. Я в соседней комнате, — сказал он.
Она молча кивнула.
Цзян Жэнь лёг и затянул ремень на поясе потуже, да так, чтобы точно не поддаться соблазну.
На руках проступили жилы от напряжения.
Он вспомнил, как после похожего фильма весь подростковый отряд из военного городка неделями не мог спать.
Юноша подошёл к окну, где бушевала гроза, и, не глядя, задёрнул шторы. Лучше не видеть. Так спокойнее. Свет Цзян Жэнь оставил включённым.
Примерно в три часа ночи Цзян Жэнь услышал осторожный, почти неслышный стук в дверь. Если бы он не лежал настороже, то вполне мог бы и не заметить.
Молодой человек поднялся и открыл.
На пороге стояла Мэн Тин, опустив голову. Взгляд её был прикован к собственным ступням.
— Кошмар приснился? — тихо спросил он.
Она кивнула.
— Прости…
Мэн Тин постучала нарочно так тихо, что если бы он спал, то наверняка не услышал бы.
Однако он не спал.
— Заходи.
Он втянул её внутрь и без лишних слов закрыл за ней дверь.
Дождь к тому времени почти стих. Дом был погружён в тишину.
Он подошёл ближе и склонился к ней.
— Чего боишься? Ты ведь понимаешь, что всё это вымысел?
Она подняла глаза. Он смотрел на неё пристально, зрачки его были глубокие, как омут.
— Ты же знаешь: всё это — выдумка.
— Знаю… но всё равно страшно… — прошептала она.
Он выдохнул резко и глухо:
— Ты сведёшь меня с ума.
В следующее мгновение он прижал её к стене. Почти вплотную.
— Призраки — это ложь. Фальшивка. А вот я… я настоящий. И бояться нужно не их, а меня.
Мэн Тин замерла, не понимая, что происходит.
Цзян Жэнь мягко, с уговаривающей интонацией, потянул её за руку:
— Будь умницей… Помоги расстегнуть ремень.
Она тут же отдёрнула ладонь, в её глазах вспыхнул испуг.
Он и сам был на пределе. Желание захлестнуло его с головой, подчиняя разум.
Он впился в её губы сбивчивым, неуемным поцелуем, голос его был сдавленным, будто в нём что-то трещало:
— Справишься? Там… петля… просто потяни… и ещё кнопка…
Он почти насильно направил её ладонь, добиваясь своего.
Мэн Тин была на грани. Губы её дрожали, глаза наполнялись слезами:
— Я… мне уже не страшно от фильма. Я просто хочу вернуться… в комнату. Спать.
Он словно не слышал. Его рука охватила её талию. Такая хрупкая, теплая. Всё в ней было настоящим… и слишком близким.
Для неё это был лишь поиск утешения и доверия в темноте.
А для него — точка невозврата, порыв, который он уже не мог остановить.
— Ты же говорил, что не тронешь меня, — напомнила она тихо. Голос её дрожал.
Он с досадой выдохнул и почти зарычал:
— Да дай хотя бы прикоснуться…
Мэн Тин вспыхнула:
— Я не готова. Совсем.
Цзян Жэнь резко сжал челюсти. Белые костяшки пальцев — признак сдерживаемой ярости.
Он молчал, а потом процедил:
— Ты что, решила свести меня с ума?
— Нет… — одними губами прошептала она.
Он зло сдёрнул с кровати своё одеяло, накинул ей на плечи и, с какой-то мальчишеской яростью в голосе, прорычал:
— Спи! Я рядом. Не трону. Просто спи!
Он вытащил стул, поставил рядом с кроватью и сел. Лицо его заострилось, губы сжались в жёсткую линию.
Мальчишеская небрежность исчезла, остались только сдержанная злость и усталость.
Короткие волосы, мрачный взгляд, острые черты лица — всё в нём выдавало напряжение, с которым он боролся из последних сил.
Мэн Тин молчала, наблюдая за ним.
— Что уставилась? Всё, хватит. Не смотри на меня, — буркнул он.
