Молодая учительница, едва окончила университет, но уже снискала в классе славу грозы. Говорили, что она дальняя родственница кого-то из школьной администрации. За год работы она успела выработать привычку срываться на учеников: чуть что — насмешка, укол, публичный выговор. Почти весь класс становился мишенью её язв, за исключением, разве что, Сыма Цзяо. Одна девушка перешла отсюда в другой класс. Она ушла с истерикой, так как не вынесла постоянных нападок.
Учительница и Сыма Цзяо — два кошмара класса.
— Ты знаешь, насколько ты уронила наш средний балл? — язвительно начала она. — Как ты вообще в наш класс попала? Раз знаешь, как прийти — знай, как уйти. С такими результатами тебе бы обратно в начальную школу. Посмотри на свои ответы, это вообще что?! Тебя математике учить — себя не уважать!
Она швырнула контрольную прямо к ногам Ляо Тинъянь.
Девушка молча нагнулась, чтобы её поднять, и тут в классе раздался оглушительный грохот: Сыма Цзяо с размаху опрокинул парту.
Последовавшее зрелище стало самым шокирующим моментом за всю историю класса. Вскипевший дотла Сыма Цзяо вбежал на кафедру и с ноги снёс стол преподавателя, затем швырнул ей в лицо целую стопку контрольных и указал на дверь:
— Убирайся.
Учительница, потеряв лицо и самообладание, взвизгнула:
— Это ты так разговариваешь с учителем?!
Он даже не удостоил её ответом. Сыма Цзяо сделал шаг и явно собирался ударить, но тут его сзади обняла Ляо Тинъянь, изо всех сил удерживая его:
— Успокойся! Не надо драться!
Он был настолько устрашающим, что не только ученики, но и сама учительница отпрянула от него в панике. Лишь Ляо Тинъянь осмелилась подойти к нему и не была отброшена. Она вцепилась в него изо всех сил, пытаясь сдержать.
Однако Сыма Цзяо не собирался сдаваться. Таща за собой свою «обузу», он с силой пнул ещё одну парту:
— Я сказал, вон! Уходи и передай своему дяде, он тут тоже больше не работает.
У математички заметно изменилось лицо. Она оглядела знаменитого «школьного демона» и поняла, что ни один ученик из всего класса даже не попытался заступиться за неё. Сдерживая слёзы, она выскочила из класса и убежала.
А Ляо Тинъянь тем временем, под взглядами одноклассников, схватила Сыма Цзяо за талию и с немалым усилием потащила его вниз по лестнице, стараясь увести как можно дальше от места происшествия.
На мгновение в классе воцарилась тишина. Все переглянулись.
Эм… А куда это ушли наш драчун и всадница на драконе?
Не знаю, может, её стоит называть не всадницей, а музой? Это ж буквально «гнев, вызванный обидой возлюбленной» — классика жанра! Хотя, может, и Янь Гуйфэй с Чжоу-ваном подойдут…
Эти двое вообще-то не пара, заткнись уже!
Да серьёзно, куда они делись?
Кажется, в рощицу внизу, — отчитался одноклассник, выглянувший в окно. — Кажется… они целовались!
Где? Дайте тоже взглянуть!
Вау, это она его так успокаивает?
Столько романтики, я уже наелся этим «собачьим кормом» [шутливое обозначение чужой показной любви].
На следующий день классный руководитель объявил, что у них будет новый учитель математики, педагог с двадцатилетним стажем, строгий, но рассудительный и, главное, не склонный к унижениям в отличие от прежней.
Когда прозвучало это известие, весь класс встал и зааплодировал. Ляо Тинъянь с удивлением заметила, что все смотрят на неё, и в их взглядах читалась искренняя благодарность.
— …я ведь ничего не делала, — пробормотала она себе под нос.
На фоне оваций Сыма Цзяо нахмурился и приподнялся было, но Ляо Тинъянь тут же прижала его обратно к парте:
— Спи-спи, не отвлекайся.
Каждое утро они бегали на школьном стадионе. Для Ляо Тинъянь это было испытанием пострашнее контрольной по математике: она бежала медленно, после одного круга задыхалась, а тут же начиналась зарядка. Девушка чувствовала себя выжатой тряпкой, ей не хотелось даже шевелиться.
Раньше Сыма Цзяо в утренних пробежках не участвовал, но как только появилась Ляо Тинъянь, он тоже начал приходить. Он не бегал в строю, а просто шёл рядом с ней. Она старалась, а он, с его длинными ногами, спокойно шагал и язвил:
— Ты медленнее той ленивой черепахи. Она хотя бы ползёт, а ты будто стоишь.
— Не смей оскорблять Черепаху! — возмущалась Ляо Тинъянь. — Она куда быстрее меня!
Позже одноклассники узнали, что Черепаха — это вовсе не черепаха, а домашняя змея Сыма Цзяо, о которой Ляо Тинъянь говорила с нежностью, как о ребёнке.
Хотя он и дразнил её во время пробежки, злиться на него у неё не получалось. Устав от бега, она начинала оглядываться по сторонам, и, дождавшись, пока все разойдутся, плюхалась на землю со словами:
— Всё, я труп.
Это звучало скорее как каприз. И каждый раз после этих слов Сыма Цзяо брал её на руки, но вовсе не романтично, а как ребёнка, без сантиментов.
Девочки из класса потом шептались:
— Уж слишком он… прямолинейный. Ну кто так носит девушек? Где, где принц на белом коне, где объятия «принцессы»?
— Почему не принцесса-стайл?!
