Немного подумав, она ответила:
— Мне по душе тишина. А красавицы все очень спокойны.
Превосходно. Ответ уклончивый, но достаточно уважительный, подходящий и для атаки, и для защиты.
Однако предугадать поведение Сыма Цзяо по-прежнему было невозможно. Он вдруг повернулся к остальным и произнёс с лёгкой улыбкой:
— Раз уж гуйфэй нравится тишина, не смейте нарушать её покой.
Эти слова повисли над залом, как удар колокола. И без того мёртвая тишина стала почти гробовой. Казалось, что и дыхание у всех затаилось. Ляо Тинъянь подумала: «Если каждый день обедать рядом с Сыма Цзяо, то сбросить десять фунтов за месяц более чем реально. Неудивительно, если все эти красавицы страдают от хронического гастрита. Ещё бы. Есть под таким давлением, где каждое слово может стоить жизни… Кто бы выдержал?»
— Ваше Величество, вы не голодны? Почему не прикасаетесь к пище? — осмелилась заговорить Ляо Тинъянь, решив, что ради спокойного ужина лучше первой завести разговор. Она искренне надеялась: «Вот бы он поскорее начал есть и, желательно, замолчал, чтобы больше никого не пугать».
Сыма Цзяо, весь как сгусток мрака и безумия, явно не ожидал этого вопроса. Он чуть удивился, на его лице промелькнуло уныние. С отвращением оглядев уставленный блюдами стол, он лениво бросил:
— У меня нет аппетита. Всё это невкусно.
«Где справедливость?» — мысленно возмутилась Ляо Тинъянь. — «Такую еду назвать невкусной?!»
За все годы в Хэся она едва ли хоть раз пробовала что-то вкуснее. Эти блюда могли бы покорить даже её, повидавшую кулинарные изыски современного мира. А он, значит, нос воротит? Быть Императором — это, конечно, роскошь.
— А что же Ваше Величество обычно ест?
Сыма Цзяо нахмурился:
— Не помню. Когда проголодаюсь, тогда и подумаю.
«Вот это стиль жизни…» — чуть не застонала про себя Ляо Тинъянь. — «Так и до могилы недалеко. Даже если бы по сценарию главный герой его не убил, он бы сам себя загнал. Это ж медленное самоубийство».
Сыма Цзяо пристально посмотрел на неё и спросил:
— Что, мне нужно есть рядом, чтобы ты могла нормально поужинать?
«…я? Нет!..» — хотела возразить она, но не успела.
Император уже поднял палочки со словами:
— Ладно. Составлю тебе компанию.
Рядом стоявший с неизменной улыбкой средних лет евнух, увидев это, не смог скрыть удивления, будто только что стал свидетелем чего-то из ряда вон выходящего.
«Серьёзно?» — мысленно закатила глаза Ляо Тинъянь. — «Обычный ужин, не более. Неужели Сыма Цзяо действительно обычно не ест?»
Бросив взгляд на сидящих по сторонам красавиц, она заметила, что все они тоже были поражены, хотя и быстро опустили головы.
Сыма Цзяо сделал пару ленивых движений палочками, попробовал две ложки и тут же их отложил, будто ел не пищу, а яд.
«Ты кто вообще? Ребёнок моей двоюродной сестры, которому пятеро взрослых с песнями и плясками запихивают в рот одну ложку каши?» — мысленно бурчала Ляо Тинъянь.
После этой уж точно незабываемой трапезы красавицы со служанками молча встали и отправились к своим покоям. К Ляо Тинъянь подошла знатного вида служанка с группой дворцовых женщин. Опустившись на колени, она поклонилась и произнесла:
— Рабыня Гуйе приветствует гуйфэй.
Остальные также опустились в поклоне.
Сыма Цзяо, лениво покачивая кубком, кивнул в сторону Гуйе:
— Она будет тебя обслуживать. Иди.
Во главе с Гуйе Ляо Тинъянь отправилась в просторный дворец у воды. Вскоре её пригласили в комнату, где служанки сновали туда-сюда, готовя ей ванну и постель.
Оказавшись одна на мягкой кровати и коснувшись ладонью гладкого шёлкового одеяла, Ляо Тинъянь впервые за день искренне улыбнулась.
«Слава небесам! Сыма Цзяо, как и в оригинале, не собирается меня трогать!»
Да, в романе, пока главная героиня находилась рядом с Сыма Цзяо, он ни разу не проявил к ней плотского интереса. Почему? Автор так и не объяснил но зато потом был целый клубок страданий между героем и героиней.
«Если ты меня любишь, почему не веришь?»
От таких реплик у Ляо Тинъянь тогда просто голова шла кругом.
Сейчас же она вовсе не собиралась выяснять причины. Чем меньше Сыма Цзяо проявляет к ней интереса, тем лучше. Хотя бы ночью можно выспаться.
Девушка укуталась с головой в шелковое одеяло, свернулась клубочком и впервые за весь день позволила себе по-настоящему расслабиться и спокойно закрыть глаза.
