Проснуться от резкой боли и обнаружить, что тебя укусил Сыма Цзяо, мягко говоря, не то, чего Ляо Тинъянь ожидала от этой сиесты. Её первая мысль: «Здесь точно нет вакцины от бешенства». Вторая: «Этот маньяк не только убивает, он ещё и ест людей? Живьём? Настоящий демон!»
Когда она распахнула глаза и потрясённо, с недоверием уставилась на него, Сыма Цзяо, как ни в чём не бывало, отпустил её руку, мягко провёл пальцами по оставшемуся укусу и усмехнулся:
— Проснулась?
— …Ваше Величество… — с трудом выговорила Ляо Тинъянь.
Как он вообще может с таким спокойным видом говорить, будто ничего не произошло?! Укус до сих пор болит, след — на месте! Или он думает, что она слепая?!
— Ваше Величество… это что было?
Сыма Цзяо лениво протянул:
— Захотелось, чтобы ты была рядом, но ты всё спала. Пришлось… разбудить.
— Интересный у вас способ будить людей. Последний раз я слышала, чтобы кого-то поднимали укусом, — это был мой сосед и его пёс, — невозмутимо заметила Ляо Тинъянь с натянутой улыбкой.
Про себя она мысленно выругалась: «Да чтоб тебя».
— А чего ты думала, — не моргнув, сказал Сыма Цзяо. — Я хочу, чтобы ты составила мне компанию.
— Что именно желает сделать со мной Его Величество? — осторожно уточнила она.
— Не знаю, — отозвался он. — Но ты обязана меня развлечь. Мне должно быть весело.
«Если бы он не был Императором, его давно бы утопили в ночном горшке», — подумала Ляо Тинъянь, продолжая с ангельским лицом:
— Но подданная даже не знает, что могло бы порадовать Его Величество…
Сыма Цзяо, пристально вглядываясь в её лицо, вдруг спросил:
— А ругаться ты умеешь? Скажешь, что нет — не поверю. Давай, выругайся при мне. Послушаю.
Ляо Тинъянь машинально глянула на красный след от укуса на запястье.
«Чёрт бы тебя побрал. Слышишь, нет? Придурок!»
А вслух, слегка смутившись, пропела:
— …Ах, Ваше Величество такой… шалун!
Сыма Цзяо расхохотался так, что едва не задохнулся. Схватив её за руку, он проговорил:
— Ты… ты ещё раз скажи… давай, ещё раз!
«Это что вообще за больной фетиш?!» — мысленно ахнула Ляо Тинъянь. — «Первый раз слышу, чтобы кого-то заводило, когда его ласково ругают».
Из-за громкого смеха, раздавшегося изнутри Фуржня, вся прислуга за пределами зала вздрогнула, особенно Гуйе, которая едва не выронила поднос. Старший евнух Цзиньдэ, управляющий Тайцзи-дянем и служащий Императору уже десятилетие, и вовсе застыл в изумлении. Император, конечно, часто смеялся, но так, чтобы от души и безудержно, случалось крайне редко.
Что же это за прелесть такая, эта госпожа Ляо, раз способна так развеселить Его Величество?
Сама же Ляо Тинъянь чувствовала, что никакого секрета у неё нет. Всё дело в том, что у Сыма Цзяо абсолютно непредсказуемая психика, а что вызывает у него смех — известно лишь потусторонним силам.
Насмеявшись вдоволь, Сыма Цзяо резко поднял её за руку. Ляо Тинъянь машинально встала, подумав, что он, как обычно, поведёт её куда-то ещё, но вместо этого он сам… улёгся на ложе, где она только что лежала.
Прежде чем она успела среагировать, он потянул её за собой, и через мгновение она уже оказалась у него на груди, прижатая крепко и неожиданно близко. Его подбородок упёрся в её макушку, одна рука обвила талию. Она замерла. Лежать так посреди бела дня, на открытом ложе, окна распахнуты, матрас — тонкий, место — тесное…
«Он что, в самом деле решил воспользоваться моментом? Сценарий, ты где? Что происходит?!»
Сыма Цзяо, не проявив ни малейшего желания двигаться дальше, молча взял её руку, ту самую, на которой оставил след от укуса, и стал медленно, задумчиво проводить пальцами по её запястью.
Никаких слов. Ни жестов. Он просто тихо лежал, держал и тёр ту отметину.
