Однако теперь, воспользовавшись хаосом этого смутного времени, он, шаг за шагом, пробивая себе дорогу, наконец вырвался из тесных рамок земель Ланъя и завоевал новую территорию.
И не просто любую — поистине ценную, стратегически важную землю.
Если он сможет по-настоящему проглотить Сюйчжоу — не просто занять, но удержать — это станет прочным фундаментом на пути к его великой цели.
Взвесив всё, он принял решение: рискнуть, покинуть город и вновь отправиться в Линби.
Там он надеялся заручиться поддержкой того, кого мечтал заполучить в своё дело — того, кого называли Зеленоглазым генералом Би Чжи.
В первый раз, когда Би Чжи сражался с Ян Синем в Сяо, Лю Янь так и не смог с ним встретиться.
Во второй раз Би Чжи вежливо, но твёрдо отклонил его приглашение.
В третий раз Лю Янь надеялся: если искренность идёт от сердца — ею можно растопить даже камень.
Он следил за этим Зеленоглазым генералом с самого первого его боя против Сюэй Тайя — и сразу почувствовал: этот человек — незауряден.
И дальнейшие события лишь подтвердили его чутьё: он не ошибся.
…
Во время двух предыдущих визитов, хоть Сюэй Ань уже отвёл войска из Сяцю ради защиты Сяопи, Ян Синь по-прежнему осаждал Линби.
Но теперь, в третий раз, когда Лю Янь прибыл, — Ян Синь уже отступил. В Линби царил покой.
Лю Янь не знал, что Ян Синь перешёл на сторону Вэй Шао.
И не ведал, что его отступление было выполнением приказа именно Вэй Шао.
А потому его попытка склонить Би Чжи на свою сторону была обречена на провал ещё до начала.
Тем не менее, в тот день он всё же без труда добился аудиенции.
Би Чжи, зная, что перед ним представитель императорской фамилии, принял его с полным уважением, почтительно и достойно, обращаясь к нему как к «вану».
Но как бы ни уговаривал Лю Янь, Би Чжи, как и в прошлый раз, оставался непреклонен.
Он лишь спокойно сказал:
— Я всего лишь провинциальный человек с полей и гор. Ваше Величество многократно удостаивали меня вниманием, трижды приезжали — я безмерно признателен. Должен бы, конечно, служить вам верой и правдой, как пёс или конь…
Но у меня ни великих амбиций, ни особых талантов нет. Так уж случилось, что мне посчастливилось жить спокойно в этом уголке земли — и для меня этого вполне достаточно. Не смею задерживать Вашу Величественную цель. Прошу не держать зла.
Лю Янь был человеком умным и понимал: нельзя заставить служить того, кто не хочет.
В конце концов, он вежливо поднялся. И, прощаясь, как бы невзначай заметил:
— Мне доводилось слышать, что супруга генерала — дочь правителя Янчжоу из рода Цяо. Выходит, генерал и хоу Вэй Шао — родственники по жёнам. Не знаю, встречались ли вы с хоу Вэй?
Би Чжи ответил:
— Мы виделись однажды.
Лю Янь с улыбкой заметил:
— Хоу Вэй — истинный герой своего времени. Я давно слышал о его подвигах, жаль, что судьба пока не свела нас лично. Раз уж генерал и он — родственники, неужто он опередил меня и уже сумел склонить вас на свою сторону?
Би Чжи поспешно замахал рукой:
— Ваше Величество шутите. С хоу Вэйем мы встречались всего один раз — да и то мимоходом. О каком влиянии может идти речь?
Глаза Лю Яня чуть сузились. Он помолчал, как будто о чём-то задумался, а затем снова заговорил:
— Когда я был юн и переживал трудные времена, именно семья Цяо приютила меня. Я прожил в их доме несколько лет — и с госпожой связаны у меня по-настоящему братские чувства. Сегодня, придя к вам, я принёс с собой скромный дар. Позволите ли мне повидаться с ней?
…
Так Лю Янь предстал перед Да Цяо в главном зале.
Он был по-прежнему красив — словно древо нефритовое в цвету, изысканный, благородный.
С юности отличался мягкими манерами и тонкой учтивостью.
Когда-то, в те годы, что он провёл в доме Цяо, между ним и Сяо Цяо были тёплые, взаимные чувства. Да Цяо всегда относилась к нему с симпатией, хранила о нём добрые воспоминания.
С тех пор, как он покинул Янчжоу в семнадцать лет, прошло много лет.
Теперь, встретившись вновь в этом месте, спустя столько времени, она невольно почувствовала волну ностальгии — прошлое всплыло в памяти, и сердце не могло остаться равнодушным.
Зная всю историю между ним и Сяо Цяо, Да Цяо вела разговор сдержанно — говорили о прошлом, но ни словом не упомянула сестру.
Они обменялись вежливыми фразами, рассказали друг другу, как сложились последние годы, и вдруг Лю Янь, будто поколебавшись, осторожно спросил:
— Позволь спросить, сестра А Фань… Ты не знаешь, как сейчас поживает Маньмань?
Да Цяо слегка замялась.
— Не пойми меня превратно, — поспешно добавил Лю Янь. — У меня нет никакого скрытого умысла. Просто… с тех пор, как мы расстались, прошли годы, и от неё не было ни весточки. Потому я и осмелился спросить.
Да Цяо подняла глаза и увидела, как он смотрит в окно. Его лицо было задумчиво-печальным, взгляд — рассеянным, как будто он вновь вернулся в те далёкие дни юности.
Она вспомнила всё, что связывало их когда-то. И могла лишь вздохнуть о том, как жестоко порой шутит судьба.
Немного подумав, она всё же сказала:
— Не скрою, мы с сестрой поддерживаем переписку… Сейчас она живёт очень хорошо. И… ждёт ребёнка. Благодарю вана за заботу.
Прошло уже два года, но Да Цяо всё же увидела: Лю Янь, похоже, до сих пор не отпустил Сяо Цяо.
Потому она и выбрала именно такие слова — подчеркнула её счастливое положение и беременность, чтобы раз и навсегда отсечь остатки его несбыточной надежды.
Лю Янь на мгновение задумался, погружённый в собственные мысли, а затем неожиданно улыбнулся и сказал:
— Спасибо тебе, сестрица, что рассказала. Я и сам слышал кое-что о том, как всё сложилось между Цяо и хоу Вэйем. Раньше всё тревожился — вдруг ей там тяжело. Но теперь, узнав, что у неё всё хорошо, сердце моё спокойно. Для меня она, как и ты, — моя младшая сестра. Если ты будешь писать ей письмо, — не сочти за труд, передай от меня пару слов?
Да Цяо кивнула:
— Ван Ланъя, говорите.
— Тогда… — Лю Янь опустил глаза, на мгновение задумался, подбирая слова. Потом тихо произнёс:
— Тогда передай ей вот что… Скажи: в тот день, когда она выходила за хоу Вэя, и был пышный свадебный пир, я, упрямо цепляясь за прошлое, так и не сумел поздравить её — и до сих пор чувствую за это вину. Но времена изменились, и теперь многое стало яснее. Узнав благую весть, я искренне рад за неё. Передай мои поздравления и пожелай ей всяческого счастья. Каждое слово — от всего сердца.
Да Цяо сперва немного колебалась, но, услышав такие слова, наконец успокоилась. Улыбнувшись, кивнула:
— Будьте спокойны, ван Ланъя. Я непременно передам ей ваши слова.
Лю Янь вежливо поблагодарил её, после чего откланялся и удалился.
Би Чжи лично проводил его за ворота Линби.
Лю Янь вскочил в седло и поскакал прочь. Проехав расстояние в один выстрел стрелы, он внезапно остановил коня.
Обратился лицом к северу и на мгновение замер, словно задумавшись.
Его приближённый, Лю Шань, знал, что очередная попытка привлечь Би Чжи к своему делу провалилась, и после короткого колебания всё же спросил:
— Положение в Сюйчжоу шаткое. Помимо Сюэй Аня, и Ян Синь затаился, выжидая. Би Чжи не соглашается вступить в союз… Каков будет следующий шаг вана?
Лю Янь медленно отвёл взгляд от северной дали и тихо проговорил:
— Говорят, сейчас даже трёхлетние дети в Лояне поют ту детскую песенку: «Сунь на горе, снизу бежит». Сюнь вот-вот узурпирует трон — это неизбежно. Пусть будет. Как только переменится расклад в Поднебесной, я сам найду, когда и где действовать. У меня уже есть новый план.
Сказав это, он ударил коня пятками и, не обернувшись, поскакал вперёд.
