Вэй Шао на миг растерялся, но тут же среагировал — не дав Сяо Цяо раскрыть свиток, молниеносно выхватил его у неё из рук.
Сяо Цяо окинула мужа выразительным взглядом, протянула к нему свою белую, нежную ладонь:
— Дайте сюда.
Вэй Шао, крепко сжимая свиток, спрятал руку за спину, неловко усмехнулся:
— Эта работа, честно говоря, не самая удачная… Посмотри другие.
— Нет, — мягко, но настойчиво улыбнулась Сяо Цяо, не сводя с него глаз, — хочу посмотреть именно эту.
Вэй Шао упрямо не двигался.
Сяо Цяо сама потянулась за его спину, пытаясь вытащить упрямый свиток из его пальцев.
Он держал ещё крепче.
На лице Сяо Цяо исчезла всякая улыбка.
— Отпустите.
Вэй Шао тут же разжал пальцы, и свиток оказался в её руках.
Сяо Цяо развернула свиток, опустила глаза, внимательно пробежала глазами строки, а потом задержалась взглядом на подписи автора. Некоторое время она задумчиво молчала. Вэй Шао, пытаясь скрыть нарастающую в душе ревность, не выдержал и сказал:
— Эта работа Гао Хэна… Сплошное нагромождение красивых слов, а по сути — пустота. Маньмань, что скажешь ты?
Сяо Цяо положила свиток на стол:
— По дороге сюда я как раз встретила господина Фан Си и невзначай расспросила его о результатах экзамена. Так вот, его мнение диаметрально противоположно твоему. По словам профессора, работа Гао Хэна — вне конкуренции, именно ей и следует отдать первое место.
Вэй Шао смутился, откашлялся:
— Я, конечно, не умаляю достоинств прежних времён… Но, честно говоря, как такие, как Фан Си, вообще стали профессорами Великой Академии? По-моему, эта работа — чистая каша, а они её превозносят до небес! Всё только из-за громкого имени Гао Хэна… Да хоть бы он написал, что попало, они бы всё равно…
Он, было, разошёлся, но, встретив взгляд Сяо Цяо, постепенно сбавил тон и затих.
— Ну же, продолжайте! — подбодрила его Сяо Цяо, не скрывая лёгкой улыбки.
Сяо Цяо всё ещё сидела боком у него на коленях. Когда он замолчал, она подбодрила его, чуть приподняв изящную бровь.
Вэй Шао встретился с ней взглядом, выдержал короткую паузу и вдруг выпалил:
— Ты ведь тоже нарочно мне противоречишь, да? Ладно, скажу прямо: мне этот Гао Хэн просто не по душе! И потом…
Он бросил на неё лукавый взгляд:
— И потом, сама подумай: его участие в экзаменах явно неспроста! Не скажешь же, что ты сама этого не понимаешь?
Сяо Цяо внимательно посмотрела на мужа, стараясь сохранить серьёзный вид, но, не выдержав, вдруг весело рассмеялась.
— А ну-ка, расскажите, что же он такое задумал? Вы объясните мне как следует! — с лукавой улыбкой поддразнила она.
Вэй Шао в пылу обиды разболтал лишнего, и сначала даже испугался, что Сяо Цяо обидится. Но, увидев, как она смеётся, её улыбка — словно цветущая лотосовая роща, — он сразу воспользовался случаем и крепко обнял её:
— Ты сама просила — вот я и скажу! Только потом не пеняй! Я давно знал: этот Гао Хэн всегда что-то к тебе испытывал. Да, ты стала моей женой, а он всё называет тебя своей «душевной подругой» — как будто это позволительно! Это ещё полбеды. А ведь он ещё и приглашал тебя смотреть вместе с ним на горные скалы у Юньмэнь! Неужели это не ясно: у него определённо есть на тебя виды! Я уж думал — сколько лет прошло, всё забылось, я даже не собирался с ним выяснять отношения. Но вот — опять он появляется, снова…
Он запнулся.
— Снова что?
— Снова старается привлечь твоё внимание!
Чем дальше говорил Вэй Шао, тем больше раздражался:
— Будь он просто потомком рода Гао из Бохая — давно бы мог занять любую должность ещё при прежней династии! А тут ни раньше, ни позже — именно сейчас вдруг решился участвовать в экзаменах! Потому что знает: эта реформа — твоё детище, и вот, нарочно пытается угодить тебе и вызвать твой интерес!
— Ну не стыдно вам? — Сяо Цяо едва сдерживала смех. — Это же история столетней давности! Фэйфэй уже третий год — а вы всё помните какие-то пустяки и раздуваете из них целую драму!
— Когда только появилась идея экзаменов, вся знать в стране подняла волну негодования. Я знаю: вы, конечно, мудрый и сильный правитель, не собираетесь опираться на старую аристократию ради спокойствия в стране. Но что делать, если бы они и впрямь ополчились всерьёз? Вряд ли бы вы смогли просто отрубить всем головы — вам пришлось бы искать другие способы всё уладить, верно?
— Так вот, Гао Хэн не только открыто поддержал вас, но и сам пошёл на экзамен — рискуя своей репутацией, выдержал всё давление. Благодаря ему знатные роды заткнулись.
— А ведь зачем вообще нужна была эта реформа? Чтобы выбирать людей по талантам, а не по происхождению! А теперь, когда он честно дошёл до финального испытания, вы не только не хотите наградить, но ещё и капризничаете!
Сяо Цяо протянула тонкий палец и легонько ткнула мужа в грудь:
— Гляжу я на вас — ваше сердце не больше игольного ушка!
— А ты разве не знала об этом раньше? — ответил Вэй Шао с лукавой насмешкой. — Пусть эти знатные кланы хоть на голове стоят — если захотеть, найдётся тысяча способов их проучить. Без всякого Гао Хэна, который рвётся быть «добрым гением»!
Сяо Цяо чуть нахмурилась:
— Иногда мне кажется, у вас талант к деспотии. По-моему, вы прямо созданы быть плохим императором.
— Ну и пусть, — не моргнув глазом, парировал Вэй Шао. — Можешь меня ругать сколько хочешь, но вот этого Гао Хэна я всё равно видеть не могу. Пусть пишет хоть шедевры, пусть управлять государством умеет — всё равно я его ни за что не возьму на службу!
Сяо Цяо пристально посмотрела на него, ловко высвободилась из его объятий, поднялась и, криво улыбаясь, произнесла:
— Ну что ж, государь, как пожелаете. А я, пожалуй, откланяюсь.
Сяо Цяо уже повернулась и направилась к двери.
Когда император и императрица находились вдвоём, во дворце существовало негласное правило: никто из прислуги без вызова не входил, и все держались подальше.
Так что в этот момент в просторном кабинете были только они двое.
— Стой! —
— Вернись! —
— Подожди! —
Сяо Цяо почти дошла до порога, когда за спиной раздались поспешные шаги: Вэй Шао догнал её, схватил за руку.
— Хорошо, пусть будет второе место! Довольна?
Сяо Цяо обернулась.
