«Закрой глаза, ни в коем случае не подглядывай…» — строго велел Вэй Шао, крепко держа Сяо Цяо за руку. Он повторял это столько раз, что она действительно сомкнула веки.
В сопровождении ряда служанок, которые осторожно держались в стороне, они медленно обошли императорский сад и подошли к Янцюань-чи — пруду, скрывающему древнюю тайну.
«Вот мы и пришли. Теперь можно открыть глаза!» — в голосе Вэй Шао сквозила лёгкая гордость.
Сяо Цяо приоткрыла глаза и сразу же впала в изумление.
Перед ней возвышался настоящий барельеф Юньчжунской скалы!
Огромный каменный монолит, высотой почти три чжана и длиной в четыре-пять чжан, словно маленькая гора стоял прямо перед ней.
Если быть точной, это была часть горной стены, которая когда-то была насильно отколота от своего естественного места. Несмотря на тщательный реставрационный уход, на изъеденной ветрами и дождями поверхности всё ещё виднелись трещины, в которых пряталась остаточная зелень мха — словно живое напоминание о древности и величии этого места.
Она медленно повернула голову и встретилась с глазами императора, полными ожидания похвалы.
— Вот это та самая неожиданность, которую вы обещали?
— Именно так! — ответил он с улыбкой.
Вэй Шао уже успел прочитать её реакцию — удивительно, но она не вскочила от восторга!
Неужели она не узнала, что это?
Он ткнул пальцем в огромный монолит у пруда Янцюань:
— Это и есть подлинная Юньчжунская скала!
— Ты радуешься? Трогаешься? — негромко поддразнил он.
На самом деле, это всего лишь маленький знак внимания.
Император с трудом сдержал те слова, что чуть было не вырвались из горла, и внимательно смотрел на императрицу, ожидая более яркой реакции.
Сяо Цяо подошла к барельефу и осторожно провела рукой по высеченным на камне буквам, словно впитывая сотни лет истории, запечатлённые в этих резных знаках.
— В ближайшее время боюсь, что не смогу увести тебя из Лояна, — тихо сказал он, — раз ты так к этому стремишься, я просто перенес скалу сюда, чтобы ты могла видеть её в любое время, когда захочешь…
— Как бы ни были хороши копии Гао Хэна, что они могут сравниться с живой, осязаемой скалой, вырезанной самим трудом и временем? — с усмешкой сказал Вэй Шао, будто отмахиваясь. — Пусть он отправится куда угодно!
— Ну как, понравилось? — спустя мгновение осторожно спросил он, заметив, что она всё ещё молчит, повернувшись к нему спиной.
Сяо Цяо наконец обернулась:
— Государь, вы действительно всё предусмотрели, — задумчиво сказала она и улыбнулась: — Превзошли все мои ожидания.
Ответ императрицы вызвал у Вэй Шао лёгкое разочарование. Чтобы загладить это, он инстинктивно обнял её за талию.
Сяо Цяо бросила взгляд назад — у пруда собралось несколько служанок, их взгляды словно устремились в их сторону. Она слегка вздохнула, пытаясь освободиться и легонько толкнула его руку:
— Тут же люди, да ещё и при дневном свете…
— А что с того? — улыбнулся он в ответ, с оттенком вызова.
Вэй Шао совершенно не обращал внимания на окружающих. Увидев, что она пытается увильнуть и не оборачивается, он мягко махнул рукой в сторону собравшихся служанок. Те поспешно отошли в сторону.
Он опустил голову, нежно поцеловал и слегка покусывал её нежное ухо. Голос у него стал тёплым, густым и манящим, словно шёпот ветра:
— Только скажи слово, Маньмань, что тебе угодно — и я сделаю всё, чтобы это было у тебя…
Легкий зуд в ухе от его ласк заставил Сяо Цяо вздрогнуть и отодвинуть лицо, но на губах её играла улыбка:
— Вы так добры ко мне, мой господин, но…
Она сделала паузу и посмотрела на него серьёзно:
— Эта скала уже несколько сотен лет стоит у Юньмэнь. Вы же приказали её вырубить, а потом тащили сюда через полстраны. Слава богу, она не повредилась… Но если бы что-то случилось — разве не сделало бы это меня виноватой?
Вэй Шао на мгновение замялся, затем тихо спросил:
— Ты сердита?
Сяо Цяо покачала головой:
— Я знаю, что вы сделали это для меня, как же я могу обидеться? Просто я немного тревожусь… за вас.
— За что? — Вэй Шао слегка удивился.
— Если Вэй Цюань и другие узнают, что ты ради моего удовольствия приволокли в дворец Юньчжунскую скалу, они наверняка поднимут шум и начнут докладывать на вас. Вы ведь знаете, какой у Вэй Цюаня характер…
Вэй Шао невольно сжался внутри.
Никто не знал Вэй Цюаня лучше него самого. Как тот раз, когда Вэй Цюань буквально преследовал его даже в уборную — эта сцена до сих пор жила в памяти.
— Пусть лучше не лезет! — нахмурился он, резко и твёрдо. — Я всего лишь заказал для тебя кусок камня, а он всё воспринимает как повод для придирок?
Сяо Цяо вздохнула:
— Пусть Вэй Цюань и остальные будут в стороне. Но когда Великая императрица – мать вернётся во дворец, она наверняка обо всём узнает. А если она спросит меня, что я скажу?
Сейчас старшая госпожа Сюй, уже титулованная Великая императрица-матерь, проживала в дворце Цзядэ. Когда она была во дворце, Фэйфэй ежедневно приходила к своей прабабушке, чтобы получить ласку и внимание — между ними царила глубокая любовь и нежность.
Недавно госпожа Сюй вместе с Фэйфэй отправились в Императорский храм Даминг и до сих пор не вернулись.
По первоначальному плану, они должны были вернуться через пару дней.
Сяо Цяо мягко схватила за рукав драконьей мантии Вэй Шао и легко покачала его:
— Государь, если Великая императрица-матерь спросит, как эта скала из Юньчжуна оказалась в Императорском саду, что я ей скажу?
Вэй Шао на мгновение потерял дар речи.
Он совершенно забыл об этом моменте! В порыве азарта он приказал Гао Цзы заняться организацией перевозки и спокойно ждал прибытия скалы в Лоян, не думая о последствиях.
Теперь, когда груз доставлен, Вэй Шао вдруг понял, что словно занёс в дворец «горячую картошку», от которой трудно избавиться.
Пусть даже Сяо Цяо и отреагировала далеко не с той восторженной радостью, какую он себе представлял. Такую знаменитую древность, как барельеф у Юньмэнь, вряд ли можно было скрыть в стенах дворца. Как сама Сяо Цяо и говорила, рано или поздно всё дойдёт до ушей Вэй Цюаня — того самого Императорского цензора, назначенного им самим. В недавно созданной чистой и прозрачной системе управления, где чиновникам не на что жаловаться, Вэй Цюань не найдёт лучшего повода, чем зацепиться за такую мелочь и начать свой привычный ворчливый разбор полётов.
Вэй Шао сам по большому счёту был спокоен — «в одно ухо влетит, в другое вылетит», и если тот начнёт приставать — просто отправит его восвояси.
