Сяо Цяо всё ждала вестей от Цзя Сы. Прошло уже несколько дней — и беспокойство постепенно начинало брать верх. Она волновалась: а вдруг преследование не удалось?
Той ночью воздух был особенно тёплым — лето медленно, но неумолимо входило в свои права. Сяо Цяо уснула, но среди ночи проснулась: тело вспотело, в постели стало душно и неуютно. Она села, откинула покрывало, зажгла лампу — не разбудив Чуньнян, спавшую в соседней комнатке.
Потом прошла в купальню, взяла заранее приготовленную чистую воду, намочила полотенце, отжала его и осторожно приложила к шее.
Прохлада приятно охладила кожу, сняла липкий жар. Она вздохнула с облегчением, затем расстегнула халат, собираясь протереть тело ниже…
Вдруг — замерла.
За спиной послышалось странное дыхание. Глухое. Хриплое. Тяжёлое.
Сяо Цяо медленно, с нарастающим холодом внутри, обернулась.
При свете дрожащей лампы у входа в купальню она увидела фигуру. Мужскую. Вода с него капала, будто он вылез прямо из колодца. Одежда прилипла к телу. Лицо — мертвенно бледное, брови изломаны, черты мягкие, почти женственные, но взгляд… взгляд жгучий, странный, тёмный, будто безумный.
Он смотрел прямо на неё. Дышал тяжело. Не отводил глаз.
Чэнь Жуй!
Сяо Цяо узнала его сразу.
Ужас и потрясение пронзили её, как удар грома в ночи.
Она всегда думала, что Чэнь Жуй погиб — заплатил жизнью за то, что слишком дерзко перешёл дорогу Вэй Шао. Слухи гласили: когда Вэй Шао взял Бинчжоу в прошлом году, Чэнь Жуй был убит. И она ни на миг не сомневалась в этом.
Но теперь… он стоял перед ней — живой. Живой — и явившийся в самый мрак ночи, в самую интимную её тишину. Так. Вот так.
Как он прошёл через все кордоны у правительственных ворот? Как оказался здесь, в её покоях, перед ней — в купальне?
Мысль мелькнула — и исчезла. Сердце забилось с яростной силой. Она распахнула рот, чтобы закричать…
Но в тот же миг он метнулся вперёд, как выпущенная стрела. Рука, мокрая и холодная, как болотная трясина, сомкнулась на её губах. Другой рукой он сжал нож, и остриё мгновенно коснулось её кожи. Он склонился к её уху, прошипев:
— Ни звука. Иначе я перережу тебе горло.
Тело Чэнь Жуя источало пронизывающую сырость — будто в нём не кровь, а ледяная вода. И эта ледяная влага в одно мгновение пропитала воздух, впиталась в кожу Сяо Цяо, как жуткий яд.
Её передёрнуло. Мелкие мурашки покрыли плечи, руки, шею.
Она широко распахнула глаза и — замерла, не дыша, вглядываясь в его бледное лицо, нависшее совсем близко. В его мрачные, болезненно блестящие глаза. И поняла: звать на помощь — сейчас бессмысленно. Он слишком близко. Слишком неистов. Слишком опасен.
Медленно, с затаённым страхом, она кивнула. Перестала сопротивляться.
Чэнь Жуй какое-то время молча смотрел на неё. Его взгляд — тяжёлый, неотрывный — медленно скользнул вниз, остановившись на распахнутом вороте её одежды. Там, в свете дрожащей лампы, едва обнажилась изящная линия груди.
Он продолжал смотреть. Долго. Слишком долго.
И вдруг — закрыл глаза.
Сяо Цяо услышала, как он с шумом сглотнул. По лицу его промелькнуло выражение, которое она не смогла сразу понять: в нём было что-то болезненное, изломанное, почти постыдное.
Затем он резко открыл глаза, шагнул вперёд — и, прежде чем она успела пошевелиться, подхватил её на руки. Вышел из купальни и перенёс в спальню. Там уложил её на постель, сам встал рядом, всё с тем же ножом в руке.
Он не двигался. Просто стоял. Смотрел. Молча. Угрожающая фигура с холодной сталью — как тень кошмара, спустившаяся на неё с потолка.
Сяо Цяо лежала неподвижно. Руки и ноги онемели от страха. Сердце бешено колотилось — казалось, весь её внутренний мир сейчас вот-вот рухнет. Всё её существо кричало: сейчас это случится. Сейчас он…
В соседней комнате спала Чуньнян. За пределами двора, совсем недалеко, были стражники — ночной дозор наверняка проходил в пределах сотни шагов.
Один её крик — и помощь придёт. Очень быстро.
Но… у него в руках нож.
И даже без этого ножа, Сяо Цяо знала: этот человек, сколько бы ни был похож на жеманную даму, способен убивать. Он уже убивал. Он — хищник.
И пока она лежала, придавленная страхом и ужасом, он молчал.
Если он захочет свернуть ей шею — сделать это будет проще простого.
Тем более, она почти видела перед собой ту самую, самую вероятную картину: как загнанный в угол зверь, он схватит её, использует как щит, вынудит стражу отступить, прорвётся наружу — и увезёт с собой.
Слишком возможно. Слишком реально.
Но в голове Сяо Цяо уже родился выбор.
Если есть хоть шанс удержать его в спокойствии — пусть даже обманом, притворством — лучше пока сыграть в эту игру. А уж дальше, как пойдёт.
Она заставила себя дышать ровно, собрала волю в кулак. Опустила взгляд — её одежда всё ещё была нараспашку. Она быстро поправила ворот, пригладила ткань и подняла глаза. В голосе её не было ни тени паники:
— Как вы сюда попали?
Она покосилась в сторону — на южное окно. Оно было открыто. Полураскрытая створка подрагивала от ночного ветерка.
Чэнь Жуй всё так же стоял перед ней, вжавшись в пол, и не сводил с неё глаз. Свет свечи, падавший сбоку, бросал резкие тени на его лицо. Он казался перекошенным, чужим, пугающим — как лицо призрака.
Сяо Цяо осторожно пошевелилась, едва приподнявшись.
— Не двигаться! — резко рявкнул он.
Сяо Цяо медленно сменила позу — так, чтобы выглядеть спокойной и непринуждённой. Присела, скрестив руки на коленях, и мягко произнесла:
— Я не двигаюсь. И вы не волнуйтесь. За стеной, в саду, действительно есть стража. Стоит мне вскрикнуть — они будут здесь в считаные мгновения. Но… пока вы не тронете меня — я не закричу. Мы давно не виделись. Вы пришли ко мне вот так, посреди ночи… Значит, что-то у вас на душе. Расскажите. Я… правда хочу вас выслушать.
Её голос был тих, обволакивающе мягок. В улыбке — ни капли враждебности. Ни страха, ни паники. Только светлая, почти ласковая внимательность.
Чэнь Жуй смотрел на неё долго, с напряжением, как дикий зверь, не верящий собственным глазам. Его черты, до того искажённые злобой и тревогой, понемногу начали смягчаться. Он скрипнул зубами и процедил:
— Что нам с тобой говорить, после всего?
Сяо Цяо скосила взгляд на блеснувшее лезвие у него в руке. Её пальцы едва заметно дрогнули, но голос остался ровным:
— Вы можете сказать что угодно. Я буду слушать. Только… можно вы уберёте нож? Он пугает меня.
Чэнь Жуй фыркнул. Но через пару секунд медленно опустил руку. Лезвие исчезло в складках его мокрой одежды.
— Этот мерзавец Вэй Шао… Он сейчас в Сихэ, да?
Он говорил, сжав челюсти, глаза сверкали злобой.
Сяо Цяо кивнула.
Чэнь Жуй обернулся, окинул взглядом комнату. В его глазах на миг промелькнуло нечто чуждое — тень памяти.
— Эта комната… — произнёс он глухо. — Здесь жила моя сестра.
Он словно снова увидел нечто, что давно хранил в себе. Лицо его исказилось, челюсти сжались.
— Бедная девочка… хрупкая, мягкая, ни с кем не спорила. А на дороге к жениху — наткнулась на подлость Вэй Шао! Он отравил и её жизнь!
Сяо Цяо поспешно сказала:
— Вы не волнуйтесь. Ваша сестра… её позже передали на попечение вашего дяди. Сейчас, насколько мне известно, она живёт спокойно и хорошо.
Она говорила не из страха — она знала, что это правда. Прошлой осенью, когда Чэнь Сян заключил союз с Сюэй Таем, его дочь выдали за сына союзника. Но по дороге их перехватили люди Вэй Ляна, и девушка оказалась в плену.
