Пятая госпожа густо покраснела.
— Это ведь всё… идея вашей мачехи…
— Раз уж вы решились на такое, — перебила её Доу Чжао, — тогда не прикрывайтесь чужими именами. Я всегда уважала вас за силу и ум — не заставляйте меня презирать вас.
Пятая госпожа была ошеломлена. Даже кормилица Лю в страхе попятилась назад.
Доу Чжао не удостоила ни одну из женщин в зале даже взглядом. Она спокойно вышла из главных покоев, её лицо оставалось безмятежным.
Слуги во дворе склонили головы и расступились, давая ей пройти.
В восточном крыле, услышав, как Сусин с силой захлопнула дверь, Доу Чжао впервые за день позволила себе легкую улыбку.
— Где сейчас Седьмая госпожа? — спросила она.
— Седьмой господин запер её в задней комнате, — весело ответила Сусин.
Доу Чжао удовлетворенно кивнула.
Судьба семьи её отца больше не волновала её. То, что случится с Ван Инсюэ, больше не было ей безразлично. Её душа словно стала легче, как будто воздух вокруг очистился.
Она направилась в комнату к тёте.
Та не спала и тихо лежала, а рядом с ней Чжанжу пыталась неуклюже её утешить.
Заметив Доу Чжао, тётя вздохнула с облегчением и поспешила уступить ей подушку у изголовья.
— Что ты теперь будешь делать? — прошептала она, сжимая её руку. В её глазах стояли слёзы.
Доу Чжао почувствовала укол вины. Она скрывала правду от тёти, и теперь пришло время её открыть.
Когда она рассказала ей обо всём, тётя осталась безмолвной.
Чжанжу, напротив, с искренним восхищением подняла большой палец вверх. За что тут было ругать?
Тётка лишь слегка пожурила дочь:
— Если ты ещё раз так себя ведёшь, я велю отцу поставить тебя на колени в родовой храм!
Но затем она вновь обратилась к Доу Чжао и, не скрывая тревоги, спросила:
— Ты действительно не хотела выходить замуж за Вэй Тиньюя и поэтому позволила выдать за него Мин’эр? Или ты просто пытаешься меня утешить?
В её глазах читалось недоверие.
Всё произошло так внезапно. Только оставшись наедине с собой, тётка начала анализировать события и, кое-что вспомнив, уже начала что-то подозревать.
Но она никак не могла понять, с чего бы Пятая госпожа решилась на такой поступок.
Доу Чжао прямо рассказала ей о положении семьи Цзи.
Тётка надолго застыла в молчании.
А Чжанжу прошептала ей на ухо:
— Как же мне повезло…
Тётя легонько хлопнула её по лбу и, став серьёзной, произнесла:
— Ты всё сделала правильно! Семья Цзи знала, что ты уже обручена, но всё равно отправила сватов. Это значит, что их намерения были неискренними. Даже если Цзи Цзяньмин и хороший человек, но жить в такой семье нельзя.
Она на мгновение задумалась и хотела спросить Доу Чжао, известно ли об этом семье Цзи, но потом поняла, что даже если она и спросит, то что это изменит?
С одной стороны — её родной дом, с другой — семья мужа. Семье Цзи тоже, наверное, нелегко. Подумав о Доу Чжао — такой юной, но живущей словно на острие ножа, вечно уворачивающейся от бед — тётя ощутила укол вины. Как жаль, что она не смогла уберечь племянницу! Её глаза увлажнились, и она прошептала:
— А что ты будешь делать дальше?
— Разве есть что-то хорошее в замужестве? — спросила Доу Чжао, стараясь развеять грусть своей тёти. — Посмотрите на мою мать… — Она одарила тётю яркой улыбкой. — Вы с дядей уже помогли мне сохранить половину имущества семьи Доу, так о чём мне теперь беспокоиться? Когда придёт время выйти замуж, я сама найду себе подходящего человека. Главное, чтобы он был мне по душе!
Тётя задумалась и согласилась с логичностью её слов.
Доу Чжао не нужно было беспокоиться о хлебе насущном. Ей не обязательно выходить замуж за представителя знати. Главное, чтобы её избранник был порядочным человеком и мог стать ей настоящей опорой.
Выйдя из комнаты тёти, Доу Чжао почувствовала себя намного лучше.
Она улыбнулась, предвкушая сладкий сон:
— Как же хочется выспаться! Уверена, пятая барышня уже придумала, как напоить хоу Цзинина. А завтра нас ждёт самое интересное — нужно быть бодрой, чтобы справиться с ними.
Сусин с улыбкой помогла ей подготовиться ко сну.
Доу Чжао была настолько воодушевлена, что долго не могла заснуть. Лёжа в постели, она размышляла о том, кого из своих племянников или внучатых племянников она могла бы забрать к себе. Кого выбрать? Кто из них самый честный и надёжный? Пусть поживёт рядом с ней, не как прислуга, а как сын. Главное — не повторять ошибок Вэй Гэ и Жуй Гэ. Нужно быть мягкой, терпеливой, следить за его учёбой, заботиться о нём, как о родном сыне. Тогда, возможно, он вырастет добрым и благодарным.
Затем она задумалась: а почему бы не заняться воспитанием девочек? В семье восточного Доу мальчиков и так хватает. Весной можно будет выезжать с ними в сады, летом — кататься на лодках, осенью — забираться на холмы, а зимой — греться у каны и рассказывать истории. А когда девочки подрастут — выдать их замуж с богатым приданым. Глядишь, и внуки в гости заглянут, да ещё с целой толпой горничных и мальчиков-слуг.
Но тут ей пришла в голову мысль: а что, если начнутся раздоры и зависть? Лучше тогда уж направить деньги на премии тем, кто отличился в учёбе. Или выкупить землю под деревенское поместье, устроить там приют для стариков и сирот. Интересно, государство не будет возражать? Вернувшись в Чжэньдин, надо будет обсудить это с господином Чэнем.
Хотя она и не могла забрать себе всё серебро семьи восточного Доу, но если использовать его на благо — никто не посмеет ей помешать.
Главное — тратить разумно, и тогда в доме Доу ей можно будет жить по-настоящему свободно.
Тут скорее всего имеется ввиду шестая тетя Цзи, а не семья Цзи