Она подняла взгляд, посмотрела прямо ему в глаза и, не отводя взгляда, произнесла твёрдо:
— Я не врала. Между мной и Сюй Цзя ничего не было. В ту ночь он просто смахнул снежинку с моих волос. Я не отстранилась… но и чувств к нему не испытываю. Мы никогда не встречались.
Затем девушка сердито добавила:
— Не веришь — спроси у него сам.
Она достала телефон и демонстративно пролистала контакты.
— У меня даже его номера нет.
Цзян Жэнь застыл.
Значит, вся эта зима, пока он сходил с ума от ревности, была впустую? Выходит, она не влюблена в Сюй Цзя, но и к нему не привязана?
Мэн Тин тихо продолжила:
— Да, я солгала. Это моя ошибка. Но…
Она вспомнила, как несколько минут назад Шу Ян с трудом оттаскивал Цзян Жэня. Её до сих пор трясло от злости.
— А вот то, что ты позволил себе перейти границу, — это уже твоя вина. Я злюсь. Уйди с дороги.
Он неожиданно рассмеялся.
На этот раз искренне, без злобы, без горечи. Улыбка коснулась глаз и смягчила черты.
Она не влюблена в другого. Не врёт. Это счастье, рухнувшее на него, как гром с ясного неба. Ещё секунду назад он был в аду, а теперь будто вылетел прямо к солнцу.
Отпустить? Ни за что. Даже если она сейчас сердится, он всё исправит. Главное, чтобы осталась.
Он взял её ладонь и прижал к себе, прямо к груди.
Весна уже полностью расцвела. Рубашка была лёгкой, почти невесомой. Под её рукой гулко билось сердце. Быстро и сильно.
Он был как пламя. Жаркий, непреклонный, живой.
— Тин-Тин… Злишься — бей. Я это заслужил. Прости меня, ладно?
Мэн Тин взорвалась:
— Да ты сам хоть знаешь, который это уже раз?!
Кто вообще так себя ведёт?! Она не выносила истерик и этой бесконечной изматывающей борьбы.
Он и не думал оправдываться:
— Последний. Клянусь.
На губах его заиграла улыбка:
— Ты, может, и соврала. А я — нет. Не курю. Не дерусь. Запахов — ноль. Учусь, честно. А если и болен — вылечусь. Я ведь не лгу. Стану таким, каким ты хочешь. Только, пожалуйста… не отталкивай меня.
Под её ладонью сердце всё ещё бешено стучало.
Он осторожно коснулся её губ, заметив тонкую царапину.
— Это я?.. — прошептал Цзян Жэнь.
В его дрожащем голосе отразилась боль.
Мэн Тин почувствовала, как саднит. Она и раньше понимала, что уголок губ надорван, но не он же укусил… Или всё-таки он? Почему спрашивает?
В следующую секунду всё стало ясно.
Цзян Жэнь поднял руку.
Смуглая кожа, плотные мышцы, сильное, живое тело. Он протянул ладонь к её лицу:
— Укуси в ответ. Хочешь?
Он смотрел с улыбкой, чуть насмешливой, но доброй:
— Оставь след. Я подпишусь, что больше не трону. Хватит одного раза, а потом буду должен тебе всю жизнь.
Лёгкий ветерок доносил запах листвы, в воздухе витало предчувствие лета. И в этот момент она снова ощутила то же, что и тогда, когда он сжал её запястья и заставил поднять голову. Тогда ей казалось, что стыд сожжёт изнутри.
Только что она кидалась между ним и братом, не давая добить Шу Яна, но сейчас всё оборвалось. Сдержанность рассыпалась. Обида взорвалась в груди.
Он и в этой жизни, и в прежней был настоящей сволочью.
Она вцепилась зубами в его руку.
С той же болью, с которой стояла тогда, прижатая к раковине. Металлический привкус крови заставил её отшатнуться.
Мэн Тин всегда была «хорошей девочкой». Послушной. Вежливой. Это был первый раз, когда она вышла за грань дозволенного, и ощутила странную смесь стыда и облегчения. Словно отомстила.
Цзян Жэнь не рассердился.
Наоборот. Он с улыбкой аккуратно стёр с её губ каплю крови. Затем юноша опустился на корточки.
На одной из её туфель расстегнулась пуговица, когда она рвалась вперёд. И в этот момент в мужской туалет, несмотря на протесты Шу Яна, вбежал Сюй Цзя.
Первое, что он увидел: тот самый хулиган из профтеха… застёгивает туфельку Мэн Тин.
А на его руке след от укуса. Кровавый, аккуратный.
Шу Ян попытался удержать Сюй Цзя за руку. Оба замерли. Тишина была глухой и плотной.
Шу Ян вспомнил, как всего пару минут назад Цзян Жэнь с такой силой ударил его, что перехватило дыхание. И вот теперь он на коленях перед его сестрой. Эмоции бурлили.
Сюй Цзя перевёл взгляд на Мэн Тин. Та стояла в растерянности, не зная, что сказать.
Его губы сжались.
Цзян Жэнь неспешно поднялся с корточек. Спокойный взгляд скользнул по Сюй Цзя, а затем — на Шу Яна.
Он с ленивой усмешкой сказал:
— Прости, брат. Как ты? Может, поедем в больницу, проверим, всё ли цело?
Шу Ян промолчал.
«Брат?» — хотелось закричать. «Ты с кем только что дрался, с братом?!».
