Перед Фужун-дянем раскинулся чистый пруд, усыпанный отражениями. Ступени из белого мрамора спускались прямо в воду, а вырезанные из того же камня перила в форме бутонов лотоса опоясывали большую часть зала.
Сыма Цзяо, неторопливо проведя рукой по холодной глади резного камня, молча слушал, как Гао Тайбао рядом с ним докладывает о делах в Синчжоу.
— Ваш покорный слуга всё уже выяснил, — говорил евнух негромко. — Правитель Ван Линъюй действительно имеет тайную связь с Циннань-ваном. Более того, он использует связи своего рода, чтобы изготавливать оружие для Циннань-вана. Оружейные мастерские располагаются прямо в уезде Синчжоу. Помимо него, есть ещё несколько чиновников, вступивших с ним в контакт. Земли находятся под контролем Циннань-вана и вовсе почти стали независимой территорией. Повелитель… как прикажете поступить?
Сыма Цзяо усмехнулся. Уголки его губ дрогнули в мерзком подобии улыбки, а в его чёрных глазах не было дна.
— Раз они уже присягнули Циннань-вану, зачем их жалеть? Всех убить, — произнёс он так легко, будто говорил о том, чтобы смести листья со двора.
Гао Тайбао не дрогнул ни на миг. Как и подобает придворному, он лишь мягко кивнул и с улыбкой проговорил:
— Слушаюсь, Ваше Величество. Хотя некоторых можно казнить открыто, с другими придётся действовать осторожнее. Я всё устрою.
Сыма Цзяо провёл пальцами по чёткам на запястье и чуть качнул головой:
— А голову этого Ван Линъюя… отрубить. И отправить прямиком на стол Циннань-вана. Пусть любуется.
— Как будет угодно, — ответил Гао с той же вежливой усмешкой.
Они дошли до конца мраморной террасы, и вдруг Гао Тайбао, словно невзначай, произнёс:
— С возвращением, Ваше Величество. Говорят, настроение у вас ныне заметно лучше. Всё благодаря новой гуйфэй, госпоже Ляо?
Сыма Цзяо при упоминании имени Ляо Тинъянь немного расслабился.
— Ты ведь сам её видел. Как тебе? Красивая, верно? Я привёз её из Хэся, — голос его звучал почти как у ребёнка, который хвастается любимой игрушкой перед старшим.
Гао Тайбао вежливо склонил голову:
— Прекрасная девушка. С виду — простая, нековарная. Если уж она пришлась по вкусу повелителю, не стоит ли позволить ей сопровождать вас ночью?
Сыма Цзяо, услышав это, резко переменился в лице. Любой другой, позволивший себе подобные слова, был бы уже уволочён за порог и, возможно, больше не вернулся бы живым.
— Гао Ми, — холодно сказал он, — ты ведь знаешь, я не хочу оставлять потомков.
Слово «гу» — личное, высокомерное «я» — прозвучало вместо привычного «я». Гао Тайбао сразу понял, что Император сильно раздражён. Несмотря на это, он не отступил. Наоборот, евнух мягко, почти с сожалением, произнёс:
— Повелитель, если вы не желаете продолжения рода, пусть так. Потомков не будет. Но ведь по ночам вам всё труднее засыпать. Бывает, что вы совсем не можете уснуть. Я подумал, если госпожа Ляо будет рядом, возможно, вам станет легче. Может быть, вы даже… сможете отдохнуть.
Сыма Цзяо моргнул.
— А если однажды ночью мне опять станет плохо и я её убью? Что тогда?
Гао Тайбао слегка вздохнул. Если бы он действительно собирался убить, то не стал бы так волноваться.
— Ваше Величество, — произнёс Гао ещё мягче, — позвольте мне поручиться: с ней ничего не случится.
Сыма Цзяо внимательно посмотрел на человека, который сопровождал его с самого рождения и давно стал кем-то вроде отца. Некоторое время он изучающе всматривался в лицо собеседника, а затем всё же кивнул:
— Пусть будет так.
Выйдя из Фужунь-дяня, Гао Тайбао подозвал одного из евнухов и тихо отдал несколько распоряжений.
— Это… если об этом узнает Его Величество… — с испугом прошептал тот, явно потрясённый услышанным.
Гао Тайбао бросил на него взгляд:
— Именно поэтому всё должно быть сделано в подходящий момент. От тебя требуется совсем немного: просто слегка подтолкнуть, когда придёт час. Его Величество лишь кажется беспечным. На самом деле, он всё видит ясно. Дворцовые интриги и дела всей Поднебесной — всё это у него в голове. Никому не удастся перехитрить его и уйти безнаказанным.
