Чуньнян застыла.
Имя Су Эхуан… конечно, она его слышала. Ещё в первые месяцы после того, как они прибыли в дом Вэй, в те дни, когда она по поручению Сяо Цяо втайне расспрашивала о Чжэн Шу, — тогда, почти случайно, она услышала из уст одной старой служанки, что проработала во дворце Вэй много лет, кое-какие обрывочные, туманные сведения… Что-то, что касалось именно этой женщины.
Позже, когда она рассказала госпоже всё, что узнала о Чжэн Шу, она хотела было упомянуть и её. Но в тот момент что-то или кто-то прервал разговор.
Чуньнян решила: позже скажет.
Но время шло. Муж госпожи вернулся в Юйян, стал навещать её всё чаще, оставался на ночлег — всё чаще и дольше. Между ними словно потянулась тёплая нить — неразрывная, искренняя. Госпожа улыбалась чаще, да и сам Вэй Шао становился всё мягче в её присутствии.
И тогда Чуньнян задумалась: стоит ли сейчас говорить? Прошлое ведь… прошлое. Су Эхуан уже давно замужем, давно вдали, теперь и вовсе вдова. А госпожа с мужем — всё ближе друг к другу. Не навредит ли правдой? Не станет ли эта тень из далёкого прошлого лишней тяжестью для сердца, которое только-только начало раскрываться?
Так она и промолчала.
До сегодняшнего вечера.
И вот теперь, в тёплой полутени купальни, она подняла глаза — и встретила туманный, мерцающий в паре взгляд госпожи, пристальный, но спокойный.
Сяо Цяо смотрела на неё не как на служанку, а как на ту, кто знает.
Чуньнян немного замялась, потом осторожно спросила:
— А почему вы вдруг вспомнили об этом имени?.. Неужто что-то… слышали?
Сяо Цяо, заметив выражение лица Чуньнян, тут же поняла: та что-то знает. Несомненно. Склонив голову на белую руку, она лениво, но с живым интересом улыбнулась:
— Значит, и тебе кое-что известно… Ну что ж, расскажи сначала ты, а потом я скажу, что знаю я.
…
Су Эхуан была старшей дочерью дома Су — потомственного рода сюаньпинского хоу, одного из наиболее знатных кланов Чжуншаньского вана. Дом Су испокон веков считался приближённым к ванскому дому и занимал в придворной иерархии высокое место. Так что, когда у них родилась девочка, в комнате будто бы витал дивный аромат, как от орхидей и сандала. Мать, растроганная этим «знамением», поспешила призвать даосского мудреца, и тот, взглянув на ребёнка, произнёс:
— Великая благородная судьба. Исключительно знатная жизнь.
В доме Су и без того не знали нужды, жили на широкую ногу. А тут — дитя с «высоким предназначением». Разумеется, в ней души не чаяли, воспитывали, как живое сокровище.
И, надо сказать, девочка оправдала все ожидания. С каждым годом становилась всё красивее, отличалась утончёнными чертами, росла музыкально одарённой: играла на цине, пела, как весенний соловей. Её голос был известен далеко за пределами Чжуншань, и имя «девушки из дома Су» стало известным даже в Лояне.
Род Су был связан родственными узами с госпожой Сюй. Лет пятнадцать назад, когда отец Вэй Шао — Вэй Цзин — ещё был жив, семьи Су и Вэй часто навещали друг друга. В те времена Су Эхуан и Вэй Шао были знакомы с детства — она была старше его на два года и, как старшая сестра, проявляла к нему особое внимание и заботу.
В те годы, когда речь заходила о браке, помимо обычных требований вроде равенства по статусу и роду, всё чаще в аристократической среде стало считаться удачным союзом, если невеста была немного старше жениха — на два-три года. Это воспринималось как благоприятный знак: старшая супруга — мудрее, сдержаннее, а потому способна быть настоящей поддержкой мужу.
Су Эхуан и Вэй Шао действительно росли бок о бок, были из близких родов, к тому же хорошо друг другу подходили по возрасту. Постепенно старшие начали посматривать в эту сторону: разговоры о возможном браке шли негласно, но всерьёз. Всё шло к помолвке.
Но — судьба переменилась.
Когда Вэй Шао исполнилось двенадцать, на его семью обрушилась трагедия. Его отец Вэй Цзин и старший брат погибли почти одновременно, пав в сражении. Вэйский дом потерял опору. Всё, что держалось в их роду, — держалось теперь лишь на плечах вдовствующей госпожи Сюй.
Положение было шатким. Вэй Шао стал наследником, но слишком юным. Первый год после утраты, семья Су ещё поддерживала контакт с домом Вэй. Но постепенно письма стали приходить всё реже. Гостевые визиты прекратились. Дороги между ними начали зарастать молчанием.
Три года спустя, когда Вэй Шао исполнилось пятнадцать, и он — воспитанный в строгости и железной воле бабушки — начал впервые командовать военным отрядом, Су Эхуан вышла замуж.
Ей было семнадцать.
Её супругом стал Лю Ли, младший брат тогдашнего императора Сюаньди, носивший титул гуна из левого округа Фэнъи. После свадьбы Су Эхуан переехала в Лоян — город придворных дворцов, императорских родичей, интриг и света.
Там, среди изысканных террас и лаков, её красота и обаяние расцвели по-новому. Её голос снова зазвучал — но уже не в Чжуншане, а в залах, где звучал шёпот золота и шаги сановников.
Говорили, что супруг был ею очарован без памяти. Ради неё он построил севернее Ли-тая особую башню — прекрасную, сверкающую, и назвал её Башней нефрита. Так и повелось: саму Су Эхуан стали называть госпожа Юйлоу — Госпожа из Башни нефрита.
Имя её стало легендой в Лояне. Легендой — и в чьей-то юной памяти.
Чуньнян чуть покраснела, опустив взгляд. Она прекрасно понимала, что та играющая интонация госпожи — это вовсе не наивная шалость. Сяо Цяо, несмотря на юный возраст, тонко чувствовала людей и не отпускала ни одну деталь мимо.
— То, что я услышала от старой служанки во дворе Вэй, — оно всё… обрывками. Как лоскуты от старого наряда: узор угадывается, но ткани не хватает. — Она помедлила. — Больше всего рассказывали именно о былом блеске госпожи Су. Что она была словно фея с южного берега, как пела — так затихала толпа, как смотрела — так сердце замирало.
Она сделала паузу, затем тихо добавила:
— Но… о господине с ней — почти ничего. Только то, что в детстве они часто бывали вместе. Говорили, она заботилась о нём, словно старшая сестра. А потом — всё. Перестали встречаться. Когда она вышла замуж, он только начинал взрослеть.
Чуньнян взглянула на Сяо Цяо, и, заметив, что та по-прежнему смотрит с живым ожиданием, чуть улыбнулась:
— Госпожа… вы так спрашиваете — будто в душе уже всё знаете.
