Цяо Цы опешил. Подняв глаза, он неожиданно увидел: шагах в тридцати от них, у обочины, верхом на коне сидел Вэй Шао — и как раз повернул голову в его сторону.
Он был искренне поражён. На миг взгляды их встретились — издалека, но отчётливо. Вэй Шао смотрел по-прежнему холодно, будто бы невозмутимо, даже равнодушно.
Цяо Цы сразу понял: должно быть, это просто дань вежливости. Видно, тот так и велел слуге — формально предложить, чтобы не выглядело, будто совсем проигнорировал. Его сестра на днях строго-настрого велела держаться скромно, быть осмотрительным. Разве можно по глупости действительно согласиться на такую прогулку? Да и с таким зятем — какое уж тут удовольствие. Любой пейзаж рядом с ним покажется каторгой.
Не колеблясь, он ответил:
— Прошу передать господину хоу мою искреннюю благодарность. Я очень ценю его внимание, но понимаю, как он занят, и не смею отрывать. К тому же старший брат Вэй уже показывал мне город на днях.
Воин коротко кивнул, развернулся и бегом вернулся к своему господину.
Вэй Шао, выслушав, метнул взгляд на Цяо Цы, потом резко отвернулся, взял поводья и, не обернувшись, ускакал прочь.
…
День прошёл почти весь — с заботами, суетой и расстановкой прислуги в западном крыле.
К вечеру, дожидаясь Вэй Шао к ужину, Сяо Цяо вдруг узнала новость: после утренней встречи с яньчжоуской делегацией он вновь уехал — на этот раз в Фанъян. И даже не сообщил, когда вернётся.
Фанъян — один из главных городов Ючжоу, место, где Вэй Шао держал гарнизон. Там постоянно стояло не меньше пяти-шести тысяч солдат. До Юйяна путь недалёкий, при быстрой езде туда-обратно — день пути.
Вчера он только-только вернулся из Чжоцзюня, а сегодня уже уехал снова. Ни слова не сказав заранее. Видимо, что-то срочное.
Сяо Цяо не придала этому большого значения. Но вспомнила, что брат — Цяо Цы — за весь день так и не появился. И даже сейчас, в такой поздний час, его всё ещё не было. Она сама отправилась посмотреть, вернулся ли он в отведённые ему покои.
Нет. Он по-прежнему не вернулся.
Сяо Цяо велела служанке: как только Цяо Цы появится — пусть сразу сообщат ей. И вернулась к себе.
Небо постепенно темнело. Она вышла к порогу, остановилась, подняв голову, наблюдая, как служанки одну за другой зажигают вдоль проходов фонари. Огоньки вспыхивали, озаряя путь мягким, золотистым светом.
Она задумалась.
И тут, из-за стены донеслись шаги. Она обернулась — и увидела Цяо Цы. Тот наконец вернулся.
Цяо Цы вернулся с улицы весь в пыли и поту. На одежде — засохшие пятна жёлтой земли. Не успел переступить порог, как уже громко пожаловался:
— Умираю с голоду!
Сяо Цяо засмеялась, повела его умыться. Он наскоро вытер лоб, сполоснул руки, и они пошли вместе ужинать. За столом Цяо Цы ел так, будто и впрямь не ел весь день — торопливо, шумно, с аппетитом. Только когда немного насытился, Сяо Цяо спросила его, где он пропадал.
Цяо Цы, не скрывая воодушевления, заговорил:
— Утром, как мы вышли с Янь Фэном из управления, я уже собирался возвращаться в Вэйскую усадьбу. Но тут человек от старшего брата Вэя подбежал и велел идти с ним — на плац. Я пошёл… и только там узнал: у Юйяна за городом есть место — Лули Тай, специально построенное для военных состязаний. Раз в год там проводят турнир — Соревнование Лули. В нём может участвовать любой, кто чувствует в себе силу — звание не имеет значения.
— Два испытания: верховая стрельба и рукопашный бой. Победитель первого получает титул «Лу» — Оленя, второго — «Ли» — Кони. А те, кто возьмут оба звания, становятся настоящими героями — их слава по всей округе! И главное — это прямой путь в Хубэньцзюнь, личную гвардию дома Вэй. Там — самые сильные, самые храбрые. Говорят, нынешний великий полководец Ли Дянь — тот самый, что сегодня наводит страх на пол-страны — когда-то, двадцать лет назад, тоже был всего лишь стрелком. И именно на турнире его заметил отец Вэй Шао, Вэй Лян. С тех пор он и поднялся.
Глаза Цяо Цы блестели.
— Сестра, Соревнование Лули будет как раз через несколько дней! Старший брат Вэй сам сказал: пусть я останусь подольше — увидеть, как всё проходит. Он даже похвалил мою стрельбу верхом! Сказал, чтобы я попробовал — вышел показать себя. Сестра, я хочу участвовать!
Лицо Цяо Цы светилось нетерпеливым восторгом.
Пусть дом Цяо и пришёл в упадок, но всё же когда-то был властителем целой области. А Цяо Цы — сын благородного рода, и с детства в нём жила гордость, присущая наследнику знатного имени. Именно эта гордость когда-то заставила его на поле битвы броситься в бой, когда кто-то осмелился посмеяться над его слишком красивым лицом, сравнив его с девичьим.
К несчастью, глава семьи — дядя Цяо Юэ — давно позабыл, что такое достоинство. Перед Вэй Шао он давно выучил только одно — униженно кланяться. Уже вчера, на званом ужине, Цяо Цы едва сдерживал в себе чувство стыда. А сегодняшняя встреча в управлении окончательно вогнала его в глухое раздражение.
Он хранил всё это в себе — до тех пор, пока не узнал, что есть возможность доказать, кто он на самом деле. Проявить себя — не словом, а делом, не в приёмной, а на плацу. И он не мог упустить этот шанс. Вернувшись, с горящими глазами сразу рассказал всё Сяо Цяо.
Сяо Цяо немного замялась. Он сразу заметил это.
— Сестра! Только не отговаривай! Прошу тебя! Я просто хочу выйти на стрельбу верхом, и всё. Я не полезу в рукопашный бой — не переживай. Ты же знаешь, я с детства силён в стрельбе. Даже отец хвалил меня — сам говорил, что я прирождён для коня и лука!
У рода Цяо было собственное конное поместье, и некогда Цяо Пин специально пригласил известных наставников, чтобы обучить Цяо Цы и временно жившего тогда в доме Лю Яня искусству верховой езды и стрельбы.
Сяо Цяо хорошо знала — брат с детства отличался в этих занятиях. Глядя, как он смотрит на неё с мольбой в глазах, она в конце концов не смогла отказать. Кивнула:
— Хорошо. Но только пообещай: будь осторожен. Никаких глупых геройств. Просто поучаствуй, посмотри — выиграешь или нет, это уже не так важно.
— Спасибо, Сестра! — лицо Цяо Цы тут же озарилось радостью.
