В комнате едва колыхалось пламя свечи. Тени по стенам дрожали. Вокруг было так тихо, что, казалось, можно было услышать биение их сердец — ровное, живое, сбивчивое… одинаковое.
Когда он произнёс эти слова, в его взгляде вдруг промелькнула искренность — не обнажённая, не выставленная напоказ, но живая, как дыхание рядом.
И в этот момент Сяо Цяо подумала: как же он горд всё-таки.
Мужчины рода Вэй… они не станут говорить о том, что происходит между ними, даже с самыми близкими. И она могла это понять.
Но ей хотелось, чтобы он признал, хотя бы шёпотом, хотя бы одной фразой — что был неправ.
Он же упрямо молчал.
Сяо Цяо колебалась.
Ей по-прежнему было неизвестно, что именно произошло между ним и Вэй Янем этой ночью. Но по всему, как он вернулся, по его поведению, по странной, почти трогательной тишине в нём — она чувствовала: что бы там ни случилось, это завершилось. Конфликт исчерпан.
По крайней мере, её худшие опасения — о распаде, о разрыве, о том, что это дойдёт до старших — не сбудутся.
И то, что он сам, не дожидаясь упрёков, разрулил это всё… Для неё — это уже было достаточно.
Особенно если вспомнить, каким холодным и чужим он был всего два дня назад… Сейчас он был другим. Настолько, что само его присутствие стало для неё почти сюрпризом. Тёплым, нужным, от которого хотелось дышать глубже.
Сяо Цяо посмотрела на него. Он всё ещё держал её на коленях, руки обвивали её талию, его грудь — тёплая и напряжённая — прижималась к её спине.
Она медленно подняла руку и провела пальцами по его волосам, пригладила непокорную прядь у виска. Ласково. Почти как извинение за свои слова. Или как молчаливое «хватит».
Он слегка склонился вперёд. Его губы вновь нашли её шею — но теперь они были медленнее, влажнее, горячее. Его дыхание щекотало ей кожу, заставляя тонкую ткань одежды как будто прилипать к телу. Один поцелуй — затем ещё один, всё ниже, к ключице.
Сяо Цяо не отстранилась. Она развернулась к нему, обвила его за плечи, и прижалась лбом к его виску. Их дыхание переплелось. Всё было близко, всё было живо.
Он потянул её за пояс одежды. Медленно. Почти не касаясь, но точно.
— Я… хочу остаться, — прошептал он, уже не глядя ей в глаза, а уткнувшись в её шею.
— Я и не выгоняю, — так же тихо ответила она.
Ткань легко соскользнула с её плеч. Его ладони были горячими, когда обняли её обнажённую спину.
Комната осталась погружённой в полумрак. Пламя свечи дрожало, как дыхание, как кожа под пальцами.
А их тела, долго отгораживавшиеся словами, теперь просто искали друг друга — без упрёков, без доказательств, с той медленной, почти робкой жадностью, которая бывает лишь после прощения.
— Это ты сам сказал. Надеюсь, запомнишь. Это — в последний раз. В следующий, если ещё раз вспыхнешь на меня без причины, заставишь меня злиться… пощады не жди! — строго произнесла Сяо Цяо.
Вэй Шао тихо хмыкнул в ответ. Наклонился чуть ниже, и их лбы мягко соприкоснулись.
Его дыхание было тёплым — с привкусом вина и тонким ароматом лечебной мази, которую она наносила на его раны. Но ей это ничуть не мешало. Наоборот — в этом было что-то живое, настоящее, его.
Когда он слегка приоткрыл губы и взял её губы в поцелуй, она закрыла глаза и прижалась к его плечу, мягко подняв подбородок, подставляя ему свои губы. Поцелуй был долгим, глубоким, ленивым — как будто им никуда не надо было спешить. Только быть здесь, в этом тепле.
Затем она обняла его за шею, а свободной рукой медленно, почти украдкой, проскользнула под его одежду, пальцами коснулась его тела.
Под ладонью — крепкие, упругие мышцы, гладкая, чуть горячая кожа. У него было тело сильного, тренированного мужчины — упругое, мощное, в нём ощущалась энергия и напряжённая подвижность. Без одежды он становился особенно, красив: грудь, спина, живот, бёдра, ягодицы, ноги — всё было гармоничным, ощутимым, как будто выточенным из жизни.
И, что забавно, он тоже любил, когда она прикасалась к нему. Особенно — к тем местам, где он был чувствителен. Она уже знала, где и как: стоит лишь чуть сильнее надавить, провести ногтями или губами — и его лицо мгновенно преображается. Он словно замирал, глаза темнели, дыхание сбивалось — как будто вот-вот не выдержит.
Каждый раз, когда она это чувствовала — её наполняло особое чувство. Маленькая, тихая гордость. В его страсти она словно узнавалась заново — не как девочка, не как жена, а как женщина, в чьих руках он терял контроль.
И ей это нравилось.
Сяо Цяо вообще-то не была из тех, кто охотно проявляет инициативу в ласках. Всё, что бывало раньше — скорее по его просьбе. Пара поглаживаний, не более. Остальное — он сам.
Но, возможно, сегодня это его лицо, в синяках и ссадинах, вызвало в ней нечто вроде жалости. Или… что-то сродни мягкому, упрямому материнскому инстинкту. Признание вины — пусть и завуалированное — всё-таки было. Он хотя бы не замкнулся, не оттолкнул.
И в какой-то момент она решила: пожалуй, он заслужил награду. Маленькую. Поощрение.
Её ладонь, тёплая и мягкая, медленно скользила под его одеждой. По обнажённой груди, чуть ниже — туда, где кожа становилась чувствительнее, где дыхание начинало сбиваться. К животу.
Вэй Шао начал дышать громче. Его грудь поднималась тяжелее, как будто от одного её прикосновения в нём загоралась искра. Он не двигался, но каждая мышца его тела была в напряжении, словно ждал продолжения, жадно, почти с мольбой.
…
— Господин, госпожа пришла! — вдруг раздался за дверью голос служанки.
Сяо Цяо вздрогнула. Рука остановилась — как раз на его низу живота, в том самом месте, где жар уже пульсировал.
Вэй Шао тоже замер.
Он медленно открыл глаза. Лицо его потемнело — раздражение проскользнуло в зрачках, как тень.
Сяо Цяо взглянула на него.
Она жила в доме Вэй уже больше полугода. Обычно, если что-то случалось, госпожа Чжу просто посылала слуг — с приказами, сообщениями или приглашением.
Это был первый раз, когда она пришла лично. Да ещё в эту сторону дома — в западное крыло, где находились их покои.
Что-то точно произошло.
Сяо Цяо в спешке соскользнула с его колен, одёрнула подол платья. Увидела: Вэй Шао был всё ещё только в нижней одежде, да и та была немного распахнута — её рук дело. Она тотчас метнулась к нему, поправила ворот, потом схватила верхнюю одежду и поспешно протянула ему.
Вэй Шао нехотя поднялся. Позволил ей одеть его, не торопясь, расслабленно, будто всё происходящее его не касалось.
Сяо Цяо помогала ему застегнуть халат. Он тихо поднял руку, провёл пальцами по её волосам — по длинным, гладким прядям, что упали ей на плечо.
В это время за дверью послышались торопливые шаги.
— Шао`эр, выходи! — в следующую секунду раздался голос госпожи Чжу. В голосе — тревога и нетерпение.
Вэй Шао повернулся и сам открыл дверь.
Госпожа Чжу ждала прямо на пороге. Свет от лампы упал на его лицо — и она мгновенно ахнула:
— Вот как! Значит, и правда! Кто тебя так изуродовал?!
— Выпил лишнего… Когда возвращался — с лошади свалился, — спокойно отозвался Вэй Шао. — Неудачно упал.
— Чушь собачья! — вспыхнула госпожа Чжу. — Ты меня за слепую держишь? Это — от падения?! Один из слуг сказал, что видел тебя с разбитым лицом, но я не поверила… А теперь — своими глазами вижу! Кто посмел? Кто посмел поднять на тебя руку?!
Её глаза сузились, и взгляд метнулся в комнату — прямиком на Сяо Цяо.
Сяо Цяо тут же похолодела. Сердце ушло в пятки.
