Ну да, как же… Что может знать эта девица, у которой пальчики никогда не касались даже родниковой воды, о весёлых перепалках с торговцами, о битве за каждую медную монету? Её саму разговор на эту тему сразу оживил:
— Знаете ли, покупать овощи — это целая наука. Сначала нужно оценить свежесть и цвет. Потом в торге главное держать лицо бесстрастным, а платить следует твёрдо и уверенно. И шаг за шагом, будто по военной стратегии…
Развить «науку о торге» до конца она не успела. Дверь снова приоткрылась, и вошла медсестра, вежливо сообщив:
— Молодая госпожа, вас к телефону.
Ангелоподобная барышня нехотя пошла к телефону, но, уходя, ещё раз обернулась и словно с сожалением сказала:
— Старшая сестра Фан, тогда ступай на рынок. Но обещай, что при случае расскажешь мне свои секреты торга!
Что ж, в ней было что-то забавное. Фан Хуаюэ вышла из комнаты отдыха и, едва миновав просторный атриум, вдруг услышала за спиной глубокий, уверенный голос:
— Госпожа Фан, прошу вас задержаться.
Перед ней стоял старик, лицо которого показалось ей смутно знакомым. Его острый и пронизывающий взгляд, словно электрический разряд, скользнул по ней, отчего у неё невольно пробежал холодок по спине. Однако говорил он вежливо и даже учтиво:
— Моё имя Лэй. Не откажетесь ли пройти со мной? Есть разговор, который хотелось бы с вами обсудить.
Видно было, что за ним стоит немалый вес, но она никогда не делала дурных поступков, так чего ей бояться? Девушка с важным видом последовала за ним по извилистым коридорам и вскоре очутилась в месте, где ещё не бывала. Это была огромная комната: окна занавешены тяжелыми бархатными портьерами, ковёр настолько густой и мягкий, что ступня уходила почти на целый вершок, и шагов совершенно не было слышно. Всюду были цветы и фрукты, а за спинкой дивана высился резная ширма из пурпурного сандала с изящной костяной инкрустацией. Золотисто-жёлтый свет падал на резные узоры, подчеркивая тонкость работы. Такой роскоши она прежде видела разве что в декорациях кино, и ей трудно было поверить, что всё это находится в больнице.
Старик с фамилией Лэй сел на диван и негромко произнёс:
— Госпожа Фан, прошу присесть.
И тут она вспомнила, кто он. Не зря его лицо показалось ей знакомым. Перед ней сидел сам Лэй Шаогун. Неудивительно, что от него веяло такой силой. Но, судя по выражению его лица, новости он принёс недобрые. И точно едва он раскрыл рот, как тут же сказал прямо:
— Госпожа Фан, прошу прощения, но нам придётся попросить вас… оставить Чжо Чжэна.
— Оставить Чжо Чжэна? — она чуть не рассмеялась. Вот уж классическая реплика из самых банальных мелодрам! И, конечно, дальше последовало именно то, что она заранее угадала.
Лэй Шаогун продолжал:
— У Чжо Чжэна великое будущее. Госпожа Фан, на мой взгляд, ваши отношения с ним неуместны.
Ну что за скука! Неужели нельзя придумать что-то посвежее? С какой стати он требует, чтобы она «оставила» Чжо Чжэна? Да и какие у них отношения, кроме дружеских? И главное, разве ради простого дружеского общения следовало тревожить такую высокую фигуру?
И вдруг до неё дошло. Выходит, связь между Чжо Чжэном и молодой госпожой Мужун уже фактически признана всеми. Судя по тому, как эта юная особа вела себя час назад, и, скорее всего, сам господин Мужун весьма доволен будущим зятем, поэтому и прислали этого тяжеловеса, чтобы разлучить их. Хоть «пара голубков» из них с Чжо Чжэном и не сложилась, но в душе она возмутилась. Вот так, силой и давлением, отталкивать её в сторону! А ведь молодая госпожа Мужун сама ведёт себя двулично: держит сразу двоих, и ещё смеет командовать, чтобы она, Фан Хуаюэ, «ушла». Пф! Слишком она о себе воображает!
Сдержанно, но твёрдо Хуаюэ сказала:
— Господин Лэй, боюсь, ваше требование я выполнить не могу. Лучше спросите у Чжо Чжэна самого: согласен ли он отказаться от меня?
Да, они всего лишь друзья, но она не могла спокойно смотреть, как его обманывают. Пусть знают: на двух лодках барышня Мужун устоять не сможет.
Лэй даже бровью не повёл, его голос оставался ровным:
— Госпожа Фан, вы ведь понимаете, мы пришли не просить вас.
Она слегка наклонилась вперёд, в упор глядя на этого властного человека, чья суровая осанка говорила сама за себя, и спокойно, размеренно произнесла:
— Министр Лэй, я тоже не собираюсь поддаваться на ваши угрозы.
В его глазах мелькнула едва заметная искра удивления:
— Хм, девочка с характером. Ну что ж… Назовите вашу цену.
